Олово было известно человеку уже в IV тысячелетии до н.э. Этот металл был малодоступен и дорог, поэтому изделия из него редко встречаются среди римских и греческих древностей. Об олове есть упоминания в Библии, Четвёртой Книге Моисея. Олово является (наряду с медью) одним из компонентов оловяннистой бронзы, изобретённой в конце или середине III тысячелетия до н.э. Латинское название stannum, связанное с санскритским словом, означающим «стойкий, прочный», первоначально относилось к сплаву свинца и серебра. Слово олово — общеславянское, является суффиксальным образованием от корня ol- — «жёлтый», так что металл назван по цвету.
Олово есть самой легкой металлъ, въ небольшомъ огнѣ испускаетъ сильной сѣрной и не здоровой дымъ...[3]
— Вильгельм Крафт, «Руководство къ Математической и Физической Географіи» (пер. А.М.Разумова), 1764
...самый составъ употребляемый для полуды сложенъ изъ олова и свинцу. Кислотѣ растѣнїй весьма свойственно дѣйствовать надъ симъ металломъ, который, коль скоро распустится, опаснѣйшїй составляетъ ядъ.[4]
Елена запретила ход обрезных, нечистых и всех старых денег; указала перелить их и чеканить из фунта шесть рублей без всякого примеса; а поддельщиков и обрезчиков велела казнить (им лили растопленное олово в рот и отсекали руки).[5]
Принесли жаровню, штемпели, черную и красную краски; растопили олово, и, пока я раздувал уголья, Мовша с товарищами начал клеймить и пломбировать товары...[6]
Вместе с своей горничной она выливала олово или жгла бумагу на подносе, а потом смотрела, какие из олова или из жженой бумаги выходили на тени фигуры. Выходили всегда офицеры с султанами, в санях или в колясках...[7]
Скажу для тех, кто не знает: полуда делается из олова, слышите — из олова. К олову обыкновенно прибавляют свинца, но лишь ради дешевизны и для того, что с этою примесью легче лудить. Но опытом дознано, что к 82 частям нельзя прибавить более 18 частей свинца без вреда для здоровья. Только эта проба допускается; заметьте притом, что к нам олово привозят большею частию уже с такою примесью, так что здесь лудильщику уже и вовсе не нужно прибавлять свинца, а он прибавляет свинца, только чтоб ему дешевле обошлось.[8]
...вылив растопленное олово в стакан, наполненный снегом, и мать и дочь с неизъяснимым беспокойством стали рассматривать на тени, какую судьбу предрекает им фантастически вылившийся металл. Но узорчатый результат гаданья бросал на стену то профиль развесистого куста, то очерк Пиренейского полуострова...[9]
...в 1961 году американский физик Кунцлер, исследуя сплав ниобия с оловом, обнаруживает совершенно фантастические сверхпроводящие свойства этого соединения. <...> Путь к сверхпроводящим магнитам, сверхпроводящим электротехническим устройствам был открыт…[10]
Первый сверхпроводящий сплав, сохраняющий свои свойства при напряжённости поля в несколько десятков тысяч эрстед, ― сплав ниобия с оловом ― был открыт в шестидесятых годах.[11]
— Юрий Апгалян, «Погоня за эрстедами», 1970
Олово ― один из немногих металлов, известных человеку еще с доисторических времен. Олово и медь были открыты раньше железа, а сплав их ― бронза ― это, по-видимому, самый первый «искусственный» материал ― первый материал, приготовленный человеком.[12]
...лингвисты не находят в их истории ничего ни таинственного, ни противоречащего законам языка или языкового обмена, так же как не склонны расценивать применение термина «олово» для олова, а не для свинца как проявление «путаницы».[13]
...чем олово хуже всякого другого металла, висмута там, что ли? Это самый кроткий металл! Блестит ли он в виде пряжки на башмаке, в виде пуговицы на панталонах или глядит из-под бровей человека, ― он всегда внушает невольное доверие; чувствуешь, что человек весь тут, что у него ничего там, за душой, нет…[14]
<царю> Мидасу приписывались некоторые научные достижения. Так, его считали первооткрывателем олова (это не так, хотя олово действительно добывали во Фригии)...[15]
В химии: <...> сделаны опыты, как разделять олово от свинца однем плавлением, без всяких посторонних материй, простою механикою, что изрядный успех имеет и весьма дешево становится.[1]
— Михаил Ломоносов, «Репорт президенту АН с отчетом о работах за 1751 ― 1756 гг.», 1756
Свинец или олово топить. Если свинец или олово топить, брось сала на сковороду, то он лучше растопится.[2]
Олово есть самой легкой металлъ, въ небольшомъ огнѣ испускаетъ сильной сѣрной и не здоровой дымъ, скоро растопляется, и никогда не можетъ раскалиться. Самое лучшее олово находится въ Корнвальской провинціи въ Англіи, которымъ Агличане въ древнія еще времена съ Финикіанами великіе торги отправляли. Впрочемъ и Малакское олово очень высоко почитается. Находится ли на землѣ чистое и самородное олово или нѣтъ, въ томъ искусные въ Горномъ дѣлѣ люди между собою и понынѣ еще несогласны. <...> Что касается до рудокопныхъ заводовъ въ Россійскомъ Государствѣ, то вышеозначенные минералы, металлы, камни и земли всѣхъ почти родовъ находятся. <...> Одного только олова, ртути, коболта, галмея и бисмута по сіе время еще не находили, однако можно надѣяться, что въ толь пространномъ Государствѣ со временемъ большее число минераловъ откроется.[3]
— Вильгельм Крафт, «Руководство къ Математической и Физической Географіи» (пер. А.М.Разумова), 1764
Сверьхъ того полуда не покрываетъ никогда совершенно мѣди въ сосудѣ. Для удостовѣренїя себя въ томъ надлежитъ только посмотрѣть сквозь увеличительное стекло на недавно вылуженной сосудъ, то всегда откроются части мѣди непокрытыя оловомъ; извѣстно же, что и малѣйшая часть мѣди величайшее зло причинить можетъ. Сверьхъ сего и самый составъ употребляемый для полуды сложенъ изъ олова и свинцу. Кислотѣ растѣнїй весьма свойственно дѣйствовать надъ симъ металломъ, который, коль скоро распустится, опаснѣйшїй составляетъ ядъ. Но хотябъ и ничего кромѣ самаго чистаго олова для полуды употреблено не было, то и въ такомъ случаѣ не можно считать себя предохраненнымъ отъ опасности, по тому, что олово содержитъ въ себѣ всегда нѣсколько мышьяку; да и самый тотъ степень огня, который употребляется для уваренїя пищи, не рѣдко превозходитъ степень, при которомъ разтапливается полуда, и въ такомъ случаѣ должна мѣдь остаться, по крайней мѣрѣ въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, обнаженна. Еслибъ кто благополучно произвелъ въ дѣйство столь полезную для рода человѣческаго перемѣну, тотъ заслужилъ бы, чтобы въ честь ему воздвигнуть изъ отверженнаго его старанїемъ металла статую съ сею внизу надписью: Сохранившему гражданъ.[4]
Идет процесс переосмысливания химического существа известных элементов и их соединений. В его основе ― коллективное открытие, значение которого мы пока ещё не можем оценить по достоинству. Оно заключается в том, что 13 элементов, расположенных здесь, могут образовывать и образуют гигантские цепи полимерных молекул. Еще недавно считалось, что этим замечательным свойством обладает только углерод, но оказалось, что гомоцепные полимеры (полимеры, молекулы которых составлены из атомов одного и того же элемента) образуют также кремний, бор, фосфор, сера, селен, германий, сурьма, мышьяк, теллур, висмут, олово и полоний. Разницей в молекулярном весе объясняется различие физических свойств у аллотропных модификаций этих элементов.[16]
Или другой пример. Магний к числу тугоплавких металлов не отнесешь, 651° C ― далеко не рекордная температура плавления. Олово плавится при еще более низкой температуре ― 232° C. А их сплав ― соединение Mg2Sn имеет температуру плавления 778° C. Тот факт, что элемент № 50 образует довольно многочисленные сплавы такого рода, заставляет критически отнестись к утверждению, что лишь 7% производимого в мире олова расходуется в виде химических соединений.[12]
Между прочим, многие сплавы олова ― истинные химические соединения элемента № 50 с другими металлами. Сплавляясь, олово взаимодействует с кальцием, магнием, цирконием, титаном, многими редкоземельными элементами. Образующиеся при этом соединения отличаются довольно большой тугоплавкостью. Так, станнид циркония Zr3Sn2 плавится лишь при 1985° C. И «виновата» здесь не только тугоплавкость циркония, но и характер сплава, химическая связь между образующими его веществами.[12]
Результат превращения белого олова в серое иногда называют «оловянной чумой». Пятна и наросты на армейских чайниках, вагоны с оловянной пылью, швы, ставшие проницаемыми для жидкости ― следствия этой «болезни». Почему сейчас не случаются подобные истории? Только по одной причине: оловянную чуму научились «лечить». Выяснена ее физико-химическая природа, установлено, как влияют на восприимчивость металла к «чуме» те или иные добавки. Оказалось, что алюминий и цинк способствуют этому процессу, а висмут, свинец и сурьма, напротив, противодействуют ему.[12]
Кроме белого и серого олова, обнаружена еще одна аллотропическая модификация элемента №50 ― гамма-олово, устойчивое при температуре выше 161° C. Отличительная черта такого олова ― хрупкость. Как и все металлы, с ростом температуры олово становится пластичнее, но только при температурах до 161°C. Выше этого температурного порога оно полностью утрачивает пластичность, становится гамма-оловом, настолько хрупким, что его можно истолочь в порошок.[12]
И вот в 1961 году американский физик Кунцлер, исследуя сплав ниобия с оловом, обнаруживает совершенно фантастические сверхпроводящие свойства этого соединения. Оказалось, что даже самое сильное магнитное поле в 88 тысяч эрстед, имевшееся тогда в Соединенных Штатах, не в силах разрушить сверхпроводимость сплава. Путь к сверхпроводящим магнитам, сверхпроводящим электротехническим устройствам был открыт…[10]
Первый сверхпроводящий сплав, сохраняющий свои свойства при напряжённости поля в несколько десятков тысяч эрстед, ― сплав ниобия с оловом ― был открыт в шестидесятых годах. Новые сплавы ниобия с добавками циркония, титана, ванадия уже выдерживают 120-150 тысяч эрстед, а сплав ванадия с галлием ― даже 500 тысяч.[11]
К чести Еленина правления летописцы относят еще перемену в цене государственной монеты, вынужденную обстоятельствами. Из фунта серебра делали прежде обыкновенно пять рублей и две гривны, но, корыстолюбие изобрело обман: стали обрезывать и переливать деньги для подмеси так, что из фунта серебра выходило уже десять рублей. Многие люди богатели сим ремеслом и произвели беспорядок в торговле: цены изменились, возвысились; продавец боялся обмана, весил, испытывал монету или требовал клятвы от купца, что она не поддельная. Елена запретила ход обрезных, нечистых и всех старых денег; указала перелить их и чеканить из фунта шесть рублей без всякого примеса; а поддельщиков и обрезчиков велела казнить (им лили растопленное олово в рот и отсекали руки).[5]
Скажу для тех, кто не знает: полуда делается из олова, слышите — из олова. К олову обыкновенно прибавляют свинца, но лишь ради дешевизны и для того, что с этою примесью легче лудить. Но опытом дознано, что к 82 частям нельзя прибавить более 18 частей свинца без вреда для здоровья. Только эта проба допускается; заметьте притом, что к нам олово привозят большею частию уже с такою примесью, так что здесь лудильщику уже и вовсе не нужно прибавлять свинца, а он прибавляет свинца, только чтоб ему дешевле обошлось. Многие из лудильщиков, особливо по деревням, прибавляют к полуде цинк или, как они называют, шпиатер, говоря, что без того нельзя и что полуда оттого крепче. Обман, господа, жестокий обман! Цинк, или шпиатер, почти так же вреден, как медь, и превращается в яд не только от самых слабых кислот, как-то, например, от уксуса, от лимонного сока, но даже от всякого жира, масла, сала, даже от простой поваренной соли![8]
Падение бо́льшей части Персеполисских колонн также должно быть приписано землетрясениям, хотя, как упомянуто выше, некоторые повалены хищными жителями, добывавшими в их середине олово. Об этом говорит и Кер-Портер.[18]
Работы над чистым металлическим оловом вполне безопасны и здоровье этих рабочих страдает лишь в таком случае, если к олову примешаны либо мышьяк, либо свинец; так, например, колики, встречаемые у оловяничников, обусловливаются действием не олова, а примешанного к нему мышьяка или свинца.[19]
Харьковчанами раскрыт и секрет олова. Оно тоже испытывает превращения, названные низкотемпературным полиморфизмом. При определенной температуре белое олово превращается в серое порошкообразное вещество, удивительно похожее на то, которое полтора столетия тому назад было обнаружено на складе. Это то же олово, но изменившее свою структуру. Такое превращение может произойти и при более высокой температуре, если ему помочь ― «потрясти» металл. Удар, сотрясение ускоряет перерождение. Как видно, по этой же причине развалились баки с горючим на экспедиционных кораблях Роберта Скотта. Поэтому никогда не паяют чистым оловом радиотехническую аппаратуру, подверженную тряске.
Но всё-таки олово не раскрыло своей тайны до конца. Если другие охлаждённые металлы сохраняют металлические свойства, то олово ведет себя совсем неожиданно. Оно превращается в полупроводник… Это пока единственный и все еще не объясненный факт. [20]
Олово ― один из немногих металлов, известных человеку еще с доисторических времен. Олово и медь были открыты раньше железа, а сплав их ― бронза ― это, по-видимому, самый первый «искусственный» материал ― первый материал, приготовленный человеком. Результаты археологических раскопок позволяют считать, что еще за пять тысячелетий до нашей эры люди умели выплавлять и само олово. Известно, что древние египтяне олово для производства бронзы возили из Персии. Под названием «трапу» этот металл описан в древнеиндийской литературе.[12]
Очень трудное <для толкования> место текста: «полотенеца со дова череленая» . Поскольку речь идет о металле, то под «полотенцем» можно понимать только плоские листы олова. Но «червоным оловом» в польском языке называют сурик, английское название которого на русский язык дословно переводится так же, как «красный свинец». Может быть, в полотенца упаковывалась эта краска, защищающая металл от ржавчины?[21]
...предположив или зная, что свинец и олово в допетровской Руси не производились, допускают, что слово «свинец» могло быть искажением слова «Zinn», так сказать, «при встречных перевозках» этих слов и металлов. Но ведь вот цитата: «Се быша мне дом Иоилев смешени вси с медию и оловом чистыим и со свинцемь…» Знаете, откуда это? Из рукописи Упыря Лихого, попа ― тысяча сорок седьмого года! Вряд ли к этому веку подойдут рассуждения относительно «встречной путаницы».[13]
Русское «лудить» (известное уже со дней Бориса Годунова) этимологи связывают отнюдь не с английским «lead», а со средневековым немецким «loden» (теперь «löten») ― паять… Имеются ли для всего этого «рациональные объяснения»? Это понятие несколько иначе воспринимается в гуманитарных науках, нежели в точных. Я привел Вам те общие рассуждения, которые по вопросам об этих словах есть у лингвистов. Они, лингвисты, не находят в их истории ничего ни таинственного, ни противоречащего законам языка или языкового обмена, так же как не склонны расценивать применение термина «олово» для олова, а не для свинца как проявление «путаницы».[13]
<царю> Мидасу приписывались некоторые научные достижения. Так, его считали первооткрывателем олова (это не так, хотя олово действительно добывали во Фригии), а также приписывали ему открытие минералов «чёрный свинец» (графит) и «белый свинец» (красивый, но ядовитый пигмент, известный как «свинцовые белила»).[15]
В свое время Скотт был такой же культовой фигурой, как Нейл Армстронг. Британцы горестно встретили новость о его гибели, в 1915 году в одной церкви даже были установлены витражи в его честь. Конечно, люди всегда пытались отыскать какую-то уважительную причину, которая оправдала бы его неудачу, и периодическая система подсказала того «злодея», который мог погубить Скотта. Олово, которое Скотт использовал для запечатывания канистр, ценилось с библейских времен, так как этот металл очень ковкий. По иронии судьбы, чем больших успехов достигала металлургия в добыче и очистке олова, тем хуже этот металл вел себя в повседневном использовании. Когда инструменты, монеты и даже игрушки из чистого олова замерзают, их начинает разъедать беловатая «ржавчина», похожая на морозные узоры на окне. Это вещество постепенно образует пузырьки, которые проникают в олово и крошат его, пока оно не рассыпается в пыль.[15]
Поиском новых материалов для них и занимался работающий в тесной кооперации с курчатовцами институт, возглавляемый известным металловедом академиком Андреем Бочваром (1902-1984). Именно там методом гальванического сращивания получили ~10 т сверхпроводников на основе ниобий-титанового (NbTi) сплава для установки Т-7 (1979 г.) – первого в мире токамака, разработали и освоили в промышленном масштабе так называемую «бронзовую» технологию производства композита из ниобий-оловянного (Nb3Sn) соединения, основанную на селективной твердофазной диффузии. Тонкие нити ниобия запрессовывали в матрицу из бронзы, содержащую 10-13% Sn. В результате многократного волочения и повторяющихся запрессовок с промежуточными отжигами и последующей термической обработкой происходила диффузия олова в ниобий и образование на его поверхности тонкой защитной Nb3Sn-плёнки. Из-за ничтожной растворимости медь в ниобий практически не проникала. Изготовленные таким способом провода обладали высокой пластичностью, легко гнулись и укладывались плетением в кабель, сохраняя при этом прочность. Благодаря новаторской технологии бочваровцы, по сути, открыли дорогу к созданию в Курчатовском институте крупнейшей магнитной системы Т-15 (1988 г.), состоящей из ~25 т обмоточного кабеля. И это стало первым в мире масштабным применением сверхпроводящих материалов. Сегодня последователи именитого металловеда обеспечивают длинномерными сильноточными обмотками (на основе Nb3Sn-соединения) модельные катушки строящегося во Франции Международного термоядерного экспериментального реактора ИТЭР.[22]
— Марина Хализева, «Провода с прочностью стали», 2012
Пообедав и выспавшись, Мовша заперся в сарае с Иоселем, Хацкелем и со мною. Я весьма удивился, когда он начал работать возле бочек. В середине был дёготь или поташ, а с краев оба дна отвинчивались, и там находились разные драгоценные товары, шёлковые материи, полотна, батисты, кружева, галантерейные вещи и т. п. Принесли жаровню, штемпели, черную и красную краски; растопили олово, и, пока я раздувал уголья, Мовша с товарищами начал клеймить и пломбировать товары, точно так как я впоследствии видал в таможнях.[6]
Иногда барышня ездила в церковь вместе с маменькой и с папенькой, но она не молилась так искренно, так усердно, как молились ее родители. Она кушала постное только на первой и на последней неделе великого поста и то в это время чувствовала себя нездоровою и говорила, что ее желудок не может переносить грубого постного кушанья. Она любила гадать на Рождество ― гаданье она не считала предрассудком. Вместе с своей горничной она выливала олово или жгла бумагу на подносе, а потом смотрела, какие из олова или из жженой бумаги выходили на тени фигуры. Выходили всегда офицеры с султанами, в санях или в колясках, а вдали церковь. И горничная всегда замечала барышне:
― Вот, барышня, вы уж непременно выйдете нынешний год замуж; за военного.[7]
«Он, верно, будет к рождественскому сочельнику», ― думала Пелагея Власьевна, но сочельник прошел, а Петра Авдеевича не было. Елисавета Парфеньевна посоветовала дочери своей погадать для забавы, и, вылив растопленное олово в стакан, наполненный снегом, и мать и дочь с неизъяснимым беспокойством стали рассматривать на тени, какую судьбу предрекает им фантастически вылившийся металл. Но узорчатый результат гаданья бросал на стену то профиль развесистого куста, то очерк Пиренейского полуострова, но ничего похожего на скорый брак Пелагеи Власьевны с Петром Авдеевичем не рисовалось на грубо обтесанных бревнах простенка.[9]
Перестав быть поэтическим пустячком, жизнь забродила крутой черной сказкой постольку, поскольку стала прозой и превратилась в факт. Тупо, ломотно и тускло, как бы в состоянии вечного протрезвления, попадали элементы будничного существования в завязывавшуюся душу. Они опускались на ее дно, реальные, затверделые и холодные, как сонные оловянные ложки. Там, на дне, это олово начинало плыть, сливаясь в комки, капая навязчивыми идеями.
Я не только приобрел счастье, не только сделал тебя счастливою, но не пожертвовал на это ни одной копейки из своего душевного капитала; я вполне сохранился и далеко не филистер. Если же мои глаза напоминают оловянные пуговицы, то спрашиваю тебя: чем олово хуже всякого другого металла, висмута там, что ли? Это самый кроткий металл! Блестит ли он в виде пряжки на башмаке, в виде пуговицы на панталонах или глядит из-под бровей человека, ― он всегда внушает невольное доверие; чувствуешь, что человек весь тут, что у него ничего там, за душой, нет…[14]
Гнется в плодах спелый залив,
Олово с солью!
Волны, как ветви. Жаркая осень.
Шелест налившихся слив.
Олово с солью!
Клонит ко сну чельные капли полудня.
Спится теплу.
Господи Боже мой! Где у Тебя, непробудный,
В этой юдоли
Можно уснуть?[26]
— Борис Пастернак, «Не я ли об этом же — о спящих песках...», 1917
Что еще в пути я соберу
На свою непутевую голову?
Грызть железную просфору,
Пить горячее олово.[27]
↑ 12М.В. Ломоносов. Полное собр. соч.: в 11 т. Том 10. Служебные документы. Письма 1734-1765. — М.-Л.: «Наука», 1957 г.
↑ 12М.В. Ломоносов. Полное собр. соч.: в 11 т. Том 11. Письма. Переводы. Стихотворения. Указатели. Л.: «Наука», 1984 г.
↑ 12Руководство къ Математической и Физической Географіи, со употребленіемъ земнаго глобуса и ландкартъ, вновь переведенное съ примѣчаніями фр. Теодор Ульр. Теод. Эпимуса. Изданіе второе. Въ Санктпетербургѣ при Императорской Академіи Наукъ 1764 года Санктпетербург: При Имп. Акад. наук, 1764 г.
↑ 12И. И. Панаев. «Избранная проза». Москва: «Правда», 1988 год
↑ 12Одоевский В. Ф. Кухня: Лекции господина Пуфа, доктора энциклопедии и других наук о кухонном искусстве. Подгот. текста и вступит. статья С. А. Денисенко, коммент. И. И. Лазерсона. — СПб; Изд-во Ивана Лимбаха; 2007 г.
