Он отвинтил щиток на груди ближайшего робота и вложил в отверстие двухдюймовый шарик, в котором была заключена ничтожная искорка атомной энергии — все, что требовалось, чтобы вдохнуть в робота жизнь.
He had unscrewed the chest plate of the nearest as he spoke, inserted the two-inch sphere that contained the tiny spark of atomic energy that was a robot’s life.
Его неуклюжие руки со звоном соединились, тупые Пальцы переплелись, образовав что-то вроде стремени. Пауэлл уставился на робота, теребя усы.
— Ого! Гм…
Донован вытаращил глаза.
— Мы должны ехать на них? Как на лошадях?
— Наверное. Правда, я не знаю, зачем это. Впрочем… Ну, конечно! Я же говорю, что тогда слишком увлекались безопасностью. Очевидно, конструкторы хотели всех убедить, что роботы совершенно безопасны. Они не могут двигаться самостоятельно, а только с погонщиком на плечах.
His clumsy arms had come together with a thwack, blunt fingers interlacing.
Powell stared and then pinched at his mustache. “Uh... oh!”
Donovan’s eyes bulged. “We’ve got to ride him? Like a horse?”
“I guess that’s the idea. I don’t know why, though. I can’t see — Yes, I do. I told you they were playing up robot-safety in those days. Evidently, they were going to sell the notion of safety by not allowing them to move about, without a mahout on their shoulders all the time.”
Он поставил ногу в импровизированное стремя и взобрался наверх. Сидеть было удобно: на спине у робота был специальный горб, на каждом плече — по выемке для ног. Теперь стало ясно и назначение «ушей» гиганта. Пауэлл взялся за «уши» и повернул голову робота. Тот неуклюже повернулся.
— Вези, Макдуф!
He placed a foot in the improvised stirrup and swung upward. He found the seat comfortable; there was the humped back of the robot, evidently shaped for the purpose, a shallow groove along each shoulder for the thighs and two elongated “ears” whose purpose now seemed obvious.
Powell seized the ears and twisted the head. His mount turned ponderously. “Lead on, Macduff.”
Последние слова, которые он произнёс, удаляясь, были: «Растёт цветочек маленький под дубом вековым». За этим последовали металлические щелчки, которые, возможно, у робота соответствовали икоте.
His last words as he receded into the distance were, “There grew a little flower ‘neath a great oak tree,” followed by a curious metallic clicking that might have been a robotic equivalent of a hiccup.
За гранью тени слепящее солнце, казалось, подстерегало их, как кошка — мышь…
In the distance the burning sunlight seemed to wait cat-and-mouse for them…
— Начнём с Трёх Основных Законов Роботехники — трёх правил, которые прочно закреплены в позитронном мозгу. <…> Первое: робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред. <…>
— Второе, — продолжал Пауэлл, — робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, если эти приказы не противоречат Первому Закону. <…> И третье: робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в какой это не противоречит Первому или Второму Законам. <…>
— Так это же всё объясняет. Когда эти законы вступают в противоречие между собой, дело решает разность позитронных потенциалов в мозгу. Что получается, если робот приближается к месту, где ему грозит опасность, и сознаёт это? Потенциал, который создаётся Третьим Законом, автоматически заставляет его вернуться. Но представь себе, что ты приказал ему приблизиться к опасному месту, В этом случае Второй Закон создает противоположный потенциал, который выше первого, и робот выполняет приказ с риском для собственного существования.
“Now, look, let’s start with the three fundamental Rules of Robotics — the three rules that are built most deeply into a robot’s positronic brain. <…> We have: One, a robot may not injure a human being, or, through inaction, allow a human being to come to harm.” <…>
“Two,” continued Powell, “a robot must obey the orders given it by human beings except where such orders would conflict with the First Law. <…> And three, a robot must protect its own existence as long as such protection does not conflict with the First or Second Laws.” <…>
“Exactly at the explanation. The conflict between the various rules is ironed out by the different positronic potentials in the brain. We’ll say that a robot is walking into danger and knows it. The automatic potential that Rule 3 sets up turns him back. But suppose you order him to walk into that danger. In that case, Rule 2 sets up a counterpotential higher than the previous one and the robot follows orders at the risk of existence.”
Спиди не спеша запрыгал к ним.
— Вот и мы! Ур-ра! Написал я малый список, использовав лист, — я же прямо органист; все люди, которые едят мяту, пыхтят тебе ею в лицо.
— Попыхтим мы сейчас в твоё лицо, — пробормотал Донован.
Speedy galloped slowly toward them. “Here we are again. Whee! I’ve made a little list, the piano organist; all people who eat peppermint and puff it in your face.”
“We’ll puff something in your face,” muttered Donovan.
— Вот и мы! Ур-ра! Вышел месяц из тумана и не ударил лицом в грязь!
— Я тебе покажу грязь, — пробормотал Донован. — переложение Иорданского с гибридом из 2 русских считалок
