Левкой

Материал из Викицитатника
Левкой седой
(цветущее растение)

Левко́й или Маттио́ла (лат. Matthióla) — небольшие красивоцветущие кустистые растения семейства капустные, издавна их ценят за душистые цветы с дурманящим сладким ароматом. Наиболее известный вид — левкой седой, у которого выведено множество садовых гибридов и красивоцветущих сортов. Левкой — растение теплолюбивое, а потому более распространено на юге Европы.

Левкой в публицистике и научно-популярной прозе[править]

  •  

Трав и цветов мало в большом лесу: густая, постоянная тень неблагоприятна растительности, которой необходимы свет и теплота солнечных лучей; чаще других виднеются зубчатый папоротник, плотные и зелёные листья ландыша, высокие стебли отцветшего лесного левкоя, да краснеет кучками зрелая костяника; сырой запах грибов носится в воздухе, но всех слышнее острый и, по-моему, очень приятный запах груздей, потому что они родятся семьями, гнёздами и любят моститься (как говорят в народе) в мелком папоротнике, под согнивающими прошлогодними листьями.

  Сергей Аксаков, «Записки ружейного охотника», 1849
  •  

Мак. Вы очень кокетливы. Левкой. Ваших дьявольских глаз я боюсь, как огня. Резеда. Ты рождена играть сердцами.[1]

  Лев Кассиль, «Дело вкуса», 1964

Левкой в мемуарах, беллетристике и художественной прозе[править]

  •  

Тысячи различных цветов наполняли воздух оранжереи своими ароматами: пёстрые с терпким запахом гвоздики; яркие японские хризантемы; задумчивые нарциссы, опускающие перед ночью вниз свои тонкие белые лепестки; гиацинты и левкои — украшающие гробницы; серебристые колокольчики девственных ландышей; белые с одуряющим запахом панкрации; лиловые и красные шапки гортензии...

  Александр Куприн, «Столетник», 1895
  •  

Надпись на могильной плите почти совсем стёрлась, да и немудрено: сто шестьдесят пять лет лежит она на бабушкиной могиле! Но за все эти сто шестьдесят пять лет не перестают цвести на её могиле розы, красная и белая жимолость, душистый горошек, разноцветный левкой и другие цветы, превращая место вечного упокоения в роскошный цветник. Надписи же право не нужно… Она может и совсем стереться, даже могильная плита может рассыпаться, а цветы будут продолжать цвести и благоухать, и их аромат всё также будет разносить но воздуху память о милой бабушке.

  Екатерина Балобанова, «Бабушкин дом» (Легенды о старинных замках Бретани), 1896
  •  

Уж очень хорошо светило солнце, и зелена была лужайка после дождя, ― и один за другим, как мухи к мёду, неосторожно прилипали к ней рабочие из усадьбы и кое-кто из сухотинских, а к вечеру были пьяны все, даже кучер Серапион и Прокофий. Серапион так и заснул где-то потом на цветочной клумбе, окончательно подмяв под себя и резеду и левкой...[2]

  Сергей Сергеев-Ценский, «Печаль полей», 1909
  •  

Когда лошади поворачивали из Чернышевского переулка на Тверскую, от дома Варгина сошёл на мостовую молодой человек в форме морского офицера. В одной руке у него была коробка, перевязанная ленточкой, как перевязывают конфеты; в, ленточку был воткнут цветок, — не то левкой, не то ландыш. Приблизившись к коляске, он взял коробку в обе руки и подбросил её под коляску. Она была в это время против третьего окна генерал-губернаторского дома. Лошади понесли, адмирал, поднявшись с земли, пошёл к генерал-губернаторскому дому; тут его подхватили городовые и ещё некоторые лица, личность которых нельзя было установить, и помогли ему дойти до подъезда.[3]

  Борис Савинков, «Воспоминания террориста», 1909
  •  

Теперь она ходила по саду и осторожно срезала ножницами цветы к обеденному столу. Клумбы опустели и имели беспорядочный вид. Доцветали разноцветные махровые гвоздики, а также левкой — наполовину в цветах, а наполовину в тонких зелёных стручьях, пахнувших капустой, розовые кусты ещё давали — в третий раз за это лето — бутоны и розы, но уже измельчавшие, редкие, точно выродившиеся. Зато пышно цвели своей холодной, высокомерной красотою георгины, пионы и астры, распространяя в чутком воздухе осенний, травянистый, грустный запах. Остальные цветы после своей роскошной любви и чрезмерного обильного летнего материнства тихо осыпали на землю бесчисленные семена будущей жизни.

  Александр Куприн, «Гранатовый браслет», 1910
  •  

― Смешной! Я знаю же. Не надо говорить… Ужалила Кембла двумя нежными остриями ― быстро клюнула в губы ― и уже всё ушло, и только запах левкоя, как бывает в сухмень, ― едкий и сладостный.

  Евгений Замятин, «Островитяне», 1917
  •  

...почитатели ждали статьи о Бальзаке от «нашего достопочтенного старца»; он ― вместо статьи подтирал её слюни, из лейки левкой поливал...

  Андрей Белый, «Москва под ударом», 1926
  •  

Может быть, в самом деле эта душа, бесстрашная в окровавленной операционной, чувствует себя робким чижиком: «Вдыхая аромат душистого левкоя В вечерней тишине…» Поэта Сергея Г. «открыл» и приобщил к литературному высшему обществу Гумилёв.[4]

  Георгий Ива́нов, «Петербургские зимы», 1928
  •  

Полнейшее безветрие. Единственный признак жизни ― это именно чёрный профиль неба, бессильно прислонившегося к плетню. И другой. Крепкий запах цветущего табака и левкоя, которым в ответ на это изнеможенье откликается земля. С чем только не сравнимо небо в такую ночь! Крупные звёзды ― как званый вечер. Млечный Путь ― как большое общество.[5]

  Борис Пастернак, «Охранная грамота», 1930
  •  

«Шуми левкой и резеда. С моей душой стряслась беда. С душой моей стряслась беда, Шуми левкой и резеда». Все понимают, что левкой не дуб и резеда не липа, шуметь они не могут. И всё-таки это хорошо, а почему хорошо, объяснить невозможно: такова поэзия. И, вспоминая Есенина, я всегда думаю: был поэт[6]

  Илья Эренбург, «Люди, годы, жизнь. Книга 2», 1965
  •  

Мария Ильинична перечитала ещё раз дорогие строки и задумчиво смотрит на столик в камере — грубо сколоченные три доски, почерневшие от времени. И в её воображении на столе возникает большой жёлтый обливной кувшин, любимый кувшин мамы, и в нём цветы. Как красиво подобран букет... Так умеет только мама. Вот клейкая полевая гвоздика, которую в поле и не заметишь, сиреневые левкои, жёлтый львиный зев, и чудится: в раструбе цветка копошится пчела, вытягивая хоботком сладкий нектар, кукушкины слёзки дрожат на тоненьких волосках, даже красные метёлки щавеля украшают букет. И как много в нём васильков — любимых цветов Марии Ильиничны. И вот уже не букет перед нею, а освещённый солнцем луг с травой по колено, и в траве цветы, цветы, а над лугом опрокинут океан воздуха, и какой это воздух! Вкус и аромат особенно умеют ценить люди, посидевшие в тюрьме. Так пахнет свобода, так благоухает сама жизнь.[7]

  Зоя Воскресенская, «Сердце матери», 1965
  •  

Нельзя же объяснить запах левкоя или гвоздики или вкус яблока. У одного автора это творческое воображение может быть развито очень сильно и доминировать в его работе, возникать буквально из ничего, у другого требует твердой жизненной опоры и отталкивается от чего-либо замеченного в реальности.

  Виктор Розов, «Удивление перед жизнью», 2000
  •  

― Я считался лучшим оратором на факультете и вполне бы мог практиковать адвокатом!.. Мы проводили на первом курсе конкурсы экзотических галстуков, и я завоевал первый приз!.. Я даже писал стихи, от которых девушки сходили с ума!.. Там была такая строфа: «Умирают левкои, ― легко им. Как сиреневый пар ― парк…» Неплохо, не правда ли?.. <...>
Гудки в трубке. Он вернулся в комнату в момент, когда Прокурор читал Веронике стихи, держа ее руку. ― «Умирают левкои, ― легко им. Догорела заря ― зря. Как сиреневый пар ― парк…» Ну это так, пустое… Воспоминания чудных дней… Теперь в моей судьбе властвует не рифма, а закон…[8]

  Александр Проханов, «Господин Гексоген», 2001

Левкой в поэзии[править]

Левкой кустарниковый
(Matthiola fruticulosa)
  •  

Жемчужной белизной
Сияли ландыши… алели георгины,
Пестрели бархатцы, нарциссы и левкой,
И розы и́скрились, как яркие рубины[9]

  Семён Надсон, «Цветы», 1883
  •  

Вчера всю ночь стучался в стёкла
Холодный дождь, а на заре
Отцвёл левкой, герань поблёкла
И сад проснулся в серебре[10].

  Константин Льдов, «Вчера всю ночь стучался в стёкла...», 1899
  •  

Левкой, цветок весьма приятный,
Да репутация плоха:
Он дышит негой ароматной
Самовлюблённого греха[11].

  Виктор Гофман, «В альбом», 1901
  •  

Пролети в душе людской,
‎О, властительная фея,
‎Пусть гвоздика и левкой
‎В ней вздыхают пламенея.

  Константин Бальмонт, «К царице фей», 1903
  •  

Маркиз гуляет с другом в цветнике.
У каждого левкой в руке,
А в парнике
Сквозь стекла видны ананасы. <...>
«Нам дал приют китайский павильон!»
В воспоминанья погружён,
Умолкнул он,
А тот левкой вдыхал с улыбкой тонкой[12].

  Михаил Кузмин, «Разговор», 1908
  •  

С жасмином траурный левкой
Смешался в памяти бродячей,
Но воздух нежный и горячий
Всё возмущает мой покой[13].

  Михаил Кузмин, «Уж прожил года двадцать три я...», 1912
  •  

Вечер тих, — не надо поцелуя!
Уж на клумбах задремал левкой…
Только клумбы пёстрые люблю я
И каменоломню над Окой.

  Марина Цветаева, «Ока», 1910-е
  •  

Ждёт девушка от друга, от барыни кухарка,
А мне-то от кого же на праздник ждать подарка
Пойдёт она и купит подарок дорогой ―
Зимой ― дремотный, белый, мечтательный левкой.
Накроет стол нарядно, цветок на стол поставит
И с праздником весёлым сама себя поздравит,
И, радостная, скажет, вдыхая сладкий дух:
«Благодарю за память, мой неразлучный друг»[14].

  Вера Меркурьева, «Тёплая шаль», 1920
  •  

Левкой ли пахнет палевый
(Тень ладана из Рима?),
Не на заре ль узнали вы,
Что небом вы хранимы?[13]

  Михаил Кузмин, «Fides apostolica», 1921
  •  

Мы живем не как туристы,
Как лентяи и поэты,
Не скупясь и не считая,
Ночь за ночью, день за днём.
Под окном левкой душистый,
Камни за день разогреты,
Умирает, истекая,
Позабытый водоём[13].

  Михаил Кузмин, «Колизей», 1921
  •  

Здесь, сердце вещее, ― измлей
В печаль белеющих лилей;
В лилово-розовый левкой
Усопших, Боже, упокой…[15]

  Андрей Белый, «Первое свидание», 1921
  •  

Что полей и маки и левкои,
Город ― сад, ― но что твои лучи?
Клином вбилось сердце громовое,
Первоцвет свободу получил[16].

  Николай Тихонов, «Динамит», 1922
  •  

Шуми, левкой и резеда.
С моей душой стряслась беда.
С душой моей стряслась беда.
Шуми, левкой и резеда.

  Сергей Есенин, «Цветы», 1924
  •  

Мохнатенькие, как легко
Капризничают звёзды.
Табак шевелит и левкой
Хорошенькие ноздри[17].

  Георгий Оболдуев, «Воспламеняя нашу кровь...», 1926
  •  

Но во всю глотку небеса звездаре́знули
По маленькой земле, где табак, тьма, зелень, левкой,
На встречонку социальнополезную:
Дык: штэрншнэйдензи po ma-legn-koi! [17]

  Георгий Оболдуев, «Живая картина», 1930
  •  

Шёл я ночью полевой
Мимо порослей деревни.
Каждый шаг мой, как левкой,
Отрывался в воздух древний[17].

  Георгий Оболдуев, «Шёл я ночью полевой...», 1932
  •  

Левкой и Млечный Путь
Одною лейкой по́лит.
И близостью чуть-чуть
Цветам глаза мозолит[18].

  Борис Пастернак, «Как кочегар, на бак...», 1936
  •  

Розе и левкою
Понять не легко,
Что это такое
Роза да левкой[17].

  Георгий Оболдуев, «Есть же, это, счастье...», 1940
  •  

Всё ниже склоняют подсолнухи медные шляпы.
Все чопорней георгины на клумбах стоят визави.
В последний раз отдаются воздушным теченьям левкои,
И, сбрасывая атласные юбки, раздеваются маки!
Август, поселяющий в каждое тело весомость...[19]

  Леонид Лавров, «По краскам августа», 1942
  •  

Окунув лицо в левкои,
Слышу лёгкий запах перца,
Горечь юности моей… <...>
Водяная пыль вставала,
Яркой радугой сияла,
На каштаны, на левкои
Оседала кисеёй[20].

  Валентин Катаев, «Окунув лицо в левкои...», 1943
  •  

Бессмертники и метеолы [комм. 1]
Среди круженья звёздных сонмищ,
Крылечко деревенской школы, ―
Друг, вспомнишь! ― недруг, вспомнишь!![17]

  Георгий Оболдуев, «Бессмертник», 1947
  •  

Мне не спится и не рифмуется,
И ни сну, ни стихам не умею помочь.
За окном уж с зарею целуется
Полуночница ― белая ночь.
Все разумного быта сторонники
На меня уж махнули рукой
За режим несуразный такой,
Но в стакане, там, на подоконнике,
Отгоняя и сон, и покой,
Пахнет счастьем белый левкой.

  Наталья Крандиевская-Толстая, «Мне не спится и не рифмуется...», 1961
  •  

Так коротки ночи, так ночи летят,
Так пахнут во тьме метеолы,
Покуда до света, меняя наряд,
На клумбах вставали виолы.[21]

  Елизавета Полонская, «Садовник», 1967
  •  

Пряный аромат левкоя,
Как пчела к нему лечу.
Но летаю нелегко я,
Лёгкость мне не по плечу.
Подавал надежд немало,
Обольщая всех и вся.
Жизнь прошла, и ясно стало:
Мой полёт не удался…[22]

  Глеб Глинка, «Устье», 1972

Комментарии[править]

  1. «Бессмертники и метеолы» — в этой строке, дважды повторяющейся в стихотворении Георгия Оболдуева, «метеола» — или авторская «ошибка», или укрепившееся простонародное (упрощённое, детское, школьное) произношение латинского названия левкоя — «маттиола».

Источники[править]

  1. Кассиль Л. А. «Дело вкуса». — М.: «Искусство», 1964 г.
  2. Сергеев-Ценский С.Н. Собрание сочинений. В 12 томах. Том 1. — М.: «Правда», 1967 г.
  3. Б.С. Савинков. «Воспоминания террориста». — Л.: Лениздат, 1990 г.
  4. Иванов Г. Мемуарная проза. М.: «Захаров», 2001 г. (по изд.: Георгий Иванов. Петербургские зимы. Париж: Книжное дело «La Source» 1928 г.
  5. Б. Пастернак. «Воздушные пути». Проза разных лет. — М.: «Современник», 1989 г.
  6. Эренбург Илья. «Люди, годы, жизнь». — М.: Советский писатель, 1990 г.
  7. Воскресенская З.И. «Сердце матери». Минск: «Юнацтва», 1986 г.
  8. А. А. Проханов, «Господин Гексоген». — М.: Ad Marginem, 2001 г.
  9. С. Я. Надсон. Полное собрание стихотворений. Новая библиотека поэта. Большая серия. — СПб.: Академический проект, 2001 г.
  10. Поэты 1880-1890-х годов. Библиотека поэта. Второе издание. — Л.: Советский писатель, 1972 г.
  11. В. Гофман. «Любовь к далёкой». — М.: Росток, 2007 г.
  12. М. Кузмин. «Избранные произведения». — Л.: «Художественная литература», 1990 г. — стр. 40
  13. 1 2 3 М. Кузмин. Стихотворения. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2000 г.
  14. В. Меркурьева. «Тщета». — М.: Водолей Publishers, 2007 г.
  15. А. Белый. Стихотворения и поэмы в 2-х т. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2006 г.
  16. Н.С.Тихонов. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — Л.: Советский писатель, 1981 г.
  17. 1 2 3 4 5 Г. Оболдуев. Стихотворения. Поэмы. М.: Виртуальная галерея, 2005 г.
  18. Б. Пастернак. Стихотворения и поэмы в двух томах. Библиотека поэта. Большая серия. Л.: Советский писатель, 1990
  19. Л. Лавров. «Из трёх книг». М.: Советский писатель, 1966 г.
  20. Катаев В.П. Избранные стихотворения. Москва, «Астрель», 2009 г.
  21. Полонская Е.Г. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Малая серия. Санкт-Петербург, Издательство «Первый ИПХ», 2010 г.
  22. Г. А. Глинка. «Погаснет жизнь, но я останусь». Собрание сочинений. — М.: Водолей, 2005 г.

См. также[править]