Фиговое дерево — одно из самых древних культурных растений, вероятно — самое древнее. В культуру вошло сначала в Аравии, откуда был заимствован Финикией, Сирией и Египтом. В XIII веке до н. э. фиговое дерево играло важную роль в сельском хозяйстве царства Пилос. В Америку попало только в конце XVI века с испанцами. В Библии в книге Бытие фиговый листок использовался Адамом и Евой для прикрытия наготы.
В русский язык название «фикус» пришло в XVIII веке и уже несколько изменённым — фига, отсюда — «фиговое дерево». Были на Руси у этого растения и другие названия — смоковница, смоква, винная ягода, смирнская ягода.
...в какое-нибудь драгоценнейшее фиговое дерево ― вы вдруг видите ― для чего-то воткнуто железное орудие вроде нашей пешни, и на ней насажена мёртвая баранья голова…[4]
...Леонардо нарисовал кистью, приёмом светотени <...> фиговое дерево, воспроизведенное со всеми сокращениями листьев и рисунком ветвей так любовно, что ум мутится при одной мысли, что у человеческого существа может быть подобное терпение.[5]
...в стороне северной, там, где холм был не отлог и доступен, а неровен, где были и провалы и щели, там, где, уцепившись в расщелине за проклятую небом безводную землю, пыталось жить больное фиговое деревцо.[6]
В день жаркий я выбирал в саду разросшееся фиговое дерево, устраивался удобно и покойно среди его ветвей, ел накаленные солнцем, сочившиеся сахаром фиги и дремал.[7]
Фиговое дерево можно успешно выращивать в комнатах в больших горшках или кадках. Чтобы иметь свою собстивенную «плантацию», нужно подбирать самоопыляющиеся сорта, которым не требуются бластофаги для опыления.[8]:24
Фиговое дерево понимается как символ соития, брака, плодовитости, также истины; часто сопоставляется с образом многогрудого дерева (плоды видны раньше чем листья).[9]:451
— Владимир Топоров, «Мировое дерево: Универсальные знаковые комплексы», после 1998
Иногда библейское дерево познания добра и зла считается фиговым. В буддизме с ним сопоставляется священное дерево Бо (бодхи), под которым Будде открылась истина.[9]:451
— Владимир Топоров, «Мировое дерево: Универсальные знаковые комплексы», после 1998
Фиговое дерево и виноградная лоза среди евреев рассматривались как символ мира и изобилия.[9]:451
— Владимир Топоров, «Мировое дерево: Универсальные знаковые комплексы», после 1998
В ряде случаев по своим функциям и роли фиговое дерево близко к дереву жизни.[9]:451
— Владимир Топоров, «Мировое дерево: Универсальные знаковые комплексы», после 1998
Фамилию доктора напомнила мне на другой день моя первая жена. Файгенбаум. «Фиговое дерево». И в саду у него, за высокой каменной стеной, росли <...> фиги...[10]
Получил Леонардо заказ исполнить для портьеры, которую должны были во Фландрии выткать золотом и шёлком для португальского короля, картон с изображением грехопадения Адама и Евы в раю земном; для этого Леонардо нарисовал кистью, приемом светотени, с бликами света, луг с бесчисленными растениями и кое-какими животными; и поистине можно сказать, что по тщательности и правдоподобию ни один талант на свете не мог бы сделать что-либо подобное. Там изображено фиговое дерево, воспроизведенное со всеми сокращениями листьев и рисунком ветвей так любовно, что ум мутится при одной мысли, что у человеческого существа может быть подобное терпение. Там же изображена пальма, у которой закругленности плодов проработаны с таким великим и поразительным искусством, что только терпение и гений одного Леонардо могли это сделать. Произведение это, впрочем, осуществлено не было, а картон к нему, подаренный дядей Леонардо, находится в благородном доме великолепного Оттавиано Медичи.[5]
Фиговое дерево можно успешно выращивать в комнатах в больших горшках или кадках. Чтобы иметь свою собстивенную «плантацию», нужно подбирать самоопыляющиеся сорта, которым не требуются бластофаги для опыления.[12]
Лучшим сортом для комнатной культуры считается Сочинский 7. В комнатных условиях он ежегодно и хорошо плодоносит. У него крупные плоды (массой до 60 г.) жёлтого цвета, с тёмной сочной сладкой мякотью. Созревают они в августе и при созревании иногда растрескиваются.[8]:24
Не столь привязан к морскому берегу фикус карийский ― его можно встретить и на значительном удалении от моря. Правда, известно это листопадное корявое дерево как… дикий инжир. Действительно, виды многочисленного рода фикус со съедобными плодами называют инжиром, фиговыми деревьями или смоковницами. Дикий предок многочисленных садовых форм инжира, знаменит своим «вывернутым на изнанку» соцветием, где многочисленные мелкие цветки оказались внутри специфического соцветия.[13]
Фиговое дерево понимается как символ соития, брака, плодовитости, также истины; часто сопоставляется с образом многогрудого дерева (плоды видны раньше чем листья). Листья дерева и плоды иногда толкуются как сочетание мужского и женского начал, символизирующее жизнь и любовь. Иногда библейское дерево познания добра и зла считается фиговым. В буддизме с ним сопоставляется священное дерево Бо (бодхи), под которым Будде открылась истина. В буддийских странах фиговое дерево посвящено поэтому Будде. В древней Греции оно посвящено Дионису. Фиговое дерево и виноградная лоза среди евреев рассматривались как символ мира и изобилия. В некоторых регионах (Италия, отчасти, Африка) фиговое дерево почитается как духовный муж беременной женщины. Фиговое дерево с плодами — святая жизнь с духовными плодами. В ряде случаев по своим функциям и роли фиговое дерево близко к дереву жизни.[9]:451
— Владимир Топоров, «Мировое дерево: Универсальные знаковые комплексы», после 1998
Фиговое дерево в мемуарах, письмах и дневниковой прозе
Трудно представить себе всю пустынную дикость этих гор рядом с самой великолепной растительностью. Только изредка, кое-где из расселины скалы, бог знает на какой земле росло дикое фиговое дерево или торчал одинокий куст алоэ; но нигде ни травы, ни кустарника. Едва успели мы съехать с последнего склона гор, как уже были в роще олив...[1]
Хозяева повели нас в свой сад: это был лучший, который я видел после капштатского ботанического. Сад старый, тенистый, с огромными величавыми дубами, исполинскими грушевыми и другими фруктовыми деревьями, между прочим персиковыми и гранатовыми; тут были и шелковичные деревья, и бананы, виноград. Меня поразило особенно фиговое дерево, под которым могло поместиться более ста человек. Под тенью его мы совсем спрятались от солнца. «Что это не потчуют ничем?» ― шептал Зелёный, посматривая на крупные фиги, выглядывавшие из-за листьев, на бананы и на кисти кое-где еще оставшегося винограда. Хозяева как будто угадали его мысль: они предложили попробовать фиги, но предупредили, что, может быть, они не совсем спелы. Мы попробовали и бросили их в кусты, а Зелёный съел не одну, упрекая нас «чересчур в нежном воспитании».[2]
― Я жил в очень маленьком селеньице, состоящем из глиняных саклей ― по загородям бананы растут, как наши огурцы; в какое-нибудь драгоценнейшее фиговое дерево ― вы вдруг видите ― для чего-то воткнуто железное орудие вроде нашей пешни, и на ней насажена мёртвая баранья голова…[4]
Природа же постаралась вдоль всей стены грота кругом выбить уступ, а монахи в религиозном усердии расставили на нём в натуральную величину раскрашенные фигуры Мадонны и разных святых. Тут же около из каменистой стены пробивается какое-то деревцо, ― кажется, фиговое. Посреди грота водружены три неискусно сработанные креста, вышиною вдвое больше человеческого роста. Кажется, сама природа создала эту пещеру для божественного алтаря...[14]
Когда вести были слишком безнадежными, можно было выйти ночью в сад, лечь навзничь на ступенях или на доске садового стола и смотреть на чужое звездное небо. В день жаркий я выбирал в саду разросшееся фиговое дерево, устраивался удобно и покойно среди его ветвей, ел накаленные солнцем, сочившиеся сахаром фиги и дремал. На высоком обрыве через мою голову пролетел вниз человек; я вскрикнул и увидел, как он уцепился руками за выступ площадки и, смеясь, повернул ко мне скуластое лицо; он хотел испугать меня, но не рассчитал прыжка; он был отцом двоих детей и видным литературным и партийным работником.[7]
В первую мою ночь в Иерусалиме Р. Д. Тименчик с женой отвезли меня в центр, и мы прошли через ярко освещенные шумные кварталы на тихий угол улицы Пророков и темноватой, узкой улицы Абиссинцев (ныне улица Эфиопии). Рядом со шведской миссией был там большой дом, принадлежавший когда-то известному офтальмологу, чье имя я запамятовал. Благообразный бородач в традиционном кафтане, стоявший тут же на узком тротуаре, ожидая автобуса, тоже не знал, как звали глазника. Внимательно поглядев на меня, он серьезно и сочувственно промолвил в объяснение: «Господин мой, ведь я моложе вас». Фамилию доктора напомнила мне на другой день моя первая жена. Файгенбаум. «Фиговое дерево». И в саду у него, за высокой каменной стеной, росли финиковые пальмы, фиги и розы.[10]
Когда Пантагрюэль прочитал надпись на письме, он очень удивился и спросил у курьера имя той, которая его послала, раскрыл письмо, но ничего не нашёл в нём писанного, а только золотое кольцо с бриллиантом с плоской гранью. Он позвал Панурга и показал ему посылку. На это Панург сказал, что бумага исписана, но так хитро, что письмена невидимы. И чтобы узнать, так ли это, поднёс его к огню, чтобы видеть, написано ли оно аммиачным раствором. После того положил его в воду, чтобы узнать, не писано ли оно молочайным соком. Потом поднёс его к свечке, чтобы видеть, не писано ли оно соком от белого лука. Потом натёр его ореховым маслом, — не писано ли оно щёлоком от фигового дерева? Потом потёр его молоком женщины, кормившей грудью перворождённую дочь, — не писано ли оно лягушечьей кровью?[15]
Вот мы добрались и до развалин храма Нептуна, который вместе с так называемою «базиликою» и храмом Цереры восстал в наше время из мрака забвения, как новая Помпея. Целые века лежали эти храмы в прахе, скрытые в чаще растений, пока один художник-иностранец, в поисках за сюжетами для своих эскизов, не набрёл на это место и не заметил вершин колонн. Восхищённый их красотою, он срисовал их, и они получили известность. Чащу расчистили, и мощные колоннады восстали в прежнем своём великолепии. Они из жёлтого травертинского камня; их обвивают лозы дикого винограда, пол в храмах порос фиговыми деревьями, а из всех трещин и щелей пробиваются фиалки и тёмно-красные левкои. <...> Не знаю зачем, но я притаил дыханье. Передо мною было изображение самой греческой богини красоты с её невидящим и в то же время проникающим в душу взором, как описывала её Аннунциата. Она сидела на одном из камней, служивших фундаментом храма, между дикими фиговыми деревьями и душистою миртою.[16]
― Скажите пожалуйста! ― удивляется в другом углу его превосходительство Иван Фомич, слушающий чтение какого-то письма. Внушили себе, будто на лбу ихнем фиговое дерево произрастает, и никто сей горькой мысли из ума их сиятельства изгнать не может», ― раздается звучный голос статского советника Генералова, читающего вслух упомянутое письмо.
― Да правда ли это? от кого вы получили это письмо? ― сыплются с разных сторон вопросы.
― От экзе… от директора, ― скороговоркой поправляется статский советник Генералов, поспешно пряча письмо в карман.[3]
И опять раскрыл глаза Иуда и снова не увидел ни Фомы, ни сада. Только старый, высохший сикомор гудел над ним голой вершиной:[17]
― Ишь мавеф! И, прекратив молитву свою, полез Иуда по корявому стволу сикомора, хватаясь ослабевшими руками за ветви. И, привязав конец веревки, обмотанной вокруг его шеи, к высохшему сучку, прыгнул вниз Иуда, быстро и легко как юноша. И натянулась веревка, скручиваясь вся в одну сторону, раскачивая корчившееся туловище. И потом медленно стала раскручиваться обратно. Но пока не остановилось сердце Иуды, он все слышал пение птиц в глубокой долине Кедрона...[18]
Сперва шли среди дач и отелей, где еще подметали и чистили медь, затем, уже в первых лучах восходящего солнца, вошли в виноградники и уже до самой полдневной жары поднимались посреди них. Иногда над дорогой свешивалось фиговое дерево, осыпались грозди глициний, и бежал скудный ручей по специальному трубопроводу. Однако людей было мало.[19]
Один-то человек был, но просто не всем он был виден. Он поместился не на той стороне, где был открыт подъём на гору и с которой было удобнее всего видеть казнь, а в стороне северной, там, где холм был не отлог и доступен, а неровен, где были и провалы и щели, там, где, уцепившись в расщелине за проклятую небом безводную землю, пыталось жить больное фиговое деревцо. Именно под ним, вовсе не дающим никакой тени, и утвердился этот единственный зритель, а не участник казни, и сидел на камне с самого начала, то есть вот уже четвёртый час. Да, для того чтобы видеть казнь, он выбрал не лучшую, а худшую позицию.[6]
Но все это было еще полбеды, и не так уж, в конце концов, трудно было объяснить японцу, что «банан» на жаргоне школьников означает «двойку как отметку, в скобках, оценку», а «забойный» означает всего-навсего «сногсшибательный» в смысле «великолепный». А вот как быть с выражением «фиг тебе»? Во-первых, фигу, она же дуля, она же кукиш, надлежало самым решительным образом отмежевать от плодов фигового дерева...
Город не царя, а еврейского рыбака. В замороженном прицепе кондуктор дергает за веревку ― звонок, в ответ кондуктор моторного дергает за веревку ― звонок, вагоновожатый нажимает ногой на свой звонок ― и трамвай двигается с места. Больше всего самоубийств ― в белые ночи. Уже убегала, а браслет прыг из рук ― и закатился под кровать, полезла доставать и тут увидела, что шпильки от чьих-то туфель оставили на паркете вмятинки. Убийство обнаружили, когда фиговое дерево, под которым был зарыт покойник, принесло необычные плоды.[11]
Ты прекрасная, Сикомора,[20] Будуаром изумруда, И рубина из-под спуда Ярких фруктов дивной флоры.
У твоей тени прохлада,
Блеск стекла у листьев,
То — дар бога без корысти,
Под защитой палисада.
— Гена Чер, «Поэзия Древнего Египта», VI век до н.э.
↑ 12Михаил Осоргин. «Времена». Романы и автобиографическое повествование. Екатеринбург: Средне-Уральское книжное издательство, 1992 г.
↑ 12Чиков П. С. Лекарственные растения. 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Медицина, 2002 г. — 490 c.
↑ 12345В. Н. Топоров, Мировое дерево: Универсальные знаковые комплексы. В двух томах: Том 2, 496 с. — М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2010 г.
↑ 12Омри Ронен, «Тени», — М.: «Звезда», №7 — 2003 г.
↑ 12Михаил Шишкин, «Венерин волос» — М.: «Знамя», №4 за 2005 г.
↑Фиговое дерево опыляется происходит при помощи небольших чёрных ос-бластофаг, которые переносят пыльцу с мужских деревьев на женские.
↑Карпун Ю. Н. Природа района Сочи. Рельеф, климат, растительность. (Природоведческий очерк). — Сочи, Субтроп. ботан. сад Кубани, 1997 г.
↑Буслаев Ф. И. Мои досуги: Воспоминания. Статьи. Размышления. — М.: «Русская книга», 2003 г.
↑Франсуа Рабле, «Гаргантюа и Пантагрюэль» (Gargantua et Pantagruel). — СПб.: Типография А. С. Суворина., 1901 г. — С. 50.
↑Ганс Христиан Андерсен. Собрание сочинений в четырёх томах. Том третий. Издание второе — С.-Петербург: Акцион. Общ. «Издатель», 1899 г., С.196
↑Сикомора — одно из названий фигового дерева. В современном русском языке употребление слова в мужском роде (сикомор) считается неправильным (устаревшим).
↑А. Н. Будищев. «Бедный паж», сборник рассказов. — СПб., 1913 г.
↑Б.Ю. Поплавский. Собрание сочинений в 3-х тт. Том 2. — М.: Согласие, 2000 г.
↑Сикомора — одно из названий фигового дерева в Древнем Египте.
