Фортепиа́но — собирательное название для одного из наиболее распространённых музыкальных инструментов, механизм звукоизвлечения которого состоит из струн, клавиш и молоточков. Как такового «фортепиано» не существует, всякий раз приходится сталкиваться с одной из его разновидностей, таких как пианино, рояль, а также пианола (или механическое пианино). Также в той или иной мере родственными к фортепиано инструментами являются клавесин (как ближайший прародитель), клавикорд, спинет, вёрджинал, орган, органола, органетто, фисгармония, челеста — и даже аккордеон.
Приятель Россини рассказал как-то знаменитому композитору о том, что один его знакомый собрал коллекцию орудий пыток всех времён и народов.
— А было в этой коллекции фортепьяно? — поинтересовался Россини.
— Конечно, нет.
— Значит, в детстве он не учился музыке...[1]
Один немецкий композитор, поклонник Бетховена, закончив последнюю страницу своего переложения «Фиделио» для фортепьяно, сделал в конце приписку: «Окончил с божьей помощью». Рукопись попала к Бетховену, который внёс кое-какие исправления и вернул её. Просматривая пометки Бетховена, автор переложения увидел рядом со своей припиской следующее замечание: «Смертный, надейся на собственные силы!»[1]
— «Полезный совет»
Кто не играет вместе с фортепьяно, не играет и на нём.
— Нет ничего проще, — говорил Массне, закручивая ус, — чем давать уроки игры на фортепьяно. Достаточно знать три предложения: «Здравствуйте, мадмуазель... Немного медленнее, прошу вас... Засвидетельствуйте моё почтение вашей бабушке...»[1]
— «Самая лёгкая профессия»
Чайковский плохо играл на фортепиано, и не любил этого делать, особенно при посторонних — поэтому Танеев обычно сам играл его новые сочинения — в смешной позе, навалившись своим толстым телом на фортепиано и впившись близорукими глазами в рукопись.[2]:41
Честно говоря, фортепиано (в качестве прибора) понравилось мне значительно больше, чем мамзель. Если бы она так жестоко не мучила меня своим академически рыбным корсетом и дурацкими упражнениями а-ля бифштекс, я бы куда охотнее прикасался к его беленьким клавишам, время от времени вспоминая даже и про чёрные.[3]:27
По замыслу Творца, я, видимо, должен был, посещая это заведение, повторить судьбу мамзели Барнетш, безвременно засохшей под крышкой рояля. Как раз с этой целью очень скоро начались мои более чем вялые занятия по сольфеджио и «элементарному фортепиано». Название этого большого инструмента, (в высшей степени странного и экзотического), меня интригует до сих пор. Будь у меня чуть больше времени в запасе, я непременно написал бы для него нечто специальное, например, концерт для элементарного фортепиано с элементарным оркестром. Одна только беда, до сих пор мне никто так ни разу и не показал, как оно выглядит и чем отличается от фортепиано обыкновенного.[3]:27
Прежде всего, пианола совершенно отлична от своего собрата фортепиано, с которым состоит всего лишь в братском родстве. <...> Пускай виртуозы клавира зарубят себе на носу, что они никогда не смогу сделать то, что с лёгкостью совершает обыкновенная пианола; но и наоборот, никогда посредственный механизм не сможет заменить живого артиста и вытеснить его с концертной эстрады.[3]:519
Пришла моя очередь просить у вас прощения за то, что я так задержал ответ на ваше письмо. Но стояла такая жара, совершенно невыносимая для такого римлянина, как я, что когда я садился за фортепиано, то оно потело, как живое существо.[4]:17
Я с одинаковым удовольствием получил и Ваше письмо, и «Остров радости»... думаю, что там нет ошибок (в «Острове радости»!)
Но боже! Как это трудно сыграть... Мне кажется, что в этой пьесе соединены все способы игры на фортепиано, потом что сила там сочетается с изяществом... если осмелюсь так сказать.[4]:104
Дорогой друг, я намерен посвятить Вам «Виселицу». Не потому, что Вы заслуживаете верёвки, а потому, что эта пьеса наименее трудная из трёх
Вы сможете её играть; что же касается двух остальных, то, нисколько не умаляя Ваших виртуозных возможностей, я не решусь это утверждать. К тому же 2 часть фортепианной сюиты обычно посвящается господам музыкальным критикам.[5]:58
— Морис Равель, 2 сентября 1908, из письма Жану Марно
Несмотря на хорошую погоду, вот уже 3 недели как Трио нисколько не продвигается; оно мне опротивело. Но сегодня я убедился, что оно не так уж отвратительно... и карбюратор опять в исправности. Альфредо прав, что пишет для фортепиано, это втрое быстрее <чем трио>.[5]:85
— Морис Равель, 21 июля 1914, из письма Элен Кан-Казелла
Говоря о музыке, признаюсь вам, что вот уже несколько месяцев, как я больше не знаю, что это такое; мне стал ненавистен даже привычный звук фортепиано. Пифагор, погружённый в свою математику, пока какой-то солдат не прикончил его; Гёте, писавший «Свойства естественного отбора» во время французской оккупации Веймара, – мыслители восхитительные. [комм. 1] Мне что же, остаётся только признать собственное несовершенство и заняться теперь математикой?[4]:230
— Клод Дебюсси, 1 января 1915, Париж
Я бы работал, как целая плантация негров, и мне хочется написать ту сонату для скрипки и фортепиано, которую вы ждёте с любезным нетерпением... Но теперь я просто не знаю, когда ещё ко мне вернётся творческое состояние? По временам мне кажется, что я никогда не занимался музыкой.[4]:253
— Клод Дебюсси, Париж, начало 1916 года
Всё его творчество отмечено печатью камерности. Он сам был первоклассный пианист. Подобно Шопену, он не имел никакого желания выплывать за пределы камерности: он писал для оркестра только сопровождения своих фортепианных концертов. <...> Фортепиано, камерный ансамбль, песня (романс) – вот его область, за которую он не хотел выходить, мудро себя ограничивая.[2]:83
Как подобает «классику», он испробовал свои силы во всевозможных формах: опера, балет, симфония, фортепианная музыка, романсы – всё было им затронуто. Превосходный и оригинальный пианист, он глубоко чувствовал «душу» фортепиано и едва ли не ему поверил свои наиболее интимные вдохновения.[2]:92
Вся моя работа на Семинарах <…> сводилась к одному знаменателю – показать, как надо писать музыку. Однажды, правда, представился случай показать, как не надо писать музыку. Так совпало, что во время моего третьего семинара в город Иваново приехал Тихон Хренников со своим авторским концертом. Разве можно не поддержать нашего Председателя? – ДТК по указке из Москвы выделил автобус и <…> все члены семинара были вывезены на исторический хренниковский бенефис. На обратном пути я решил устроить обсуждение прозвучавших сочинений, особенно его 3-го фортепианного концерта <...> Раскачать людей на обсуждение мне не удалось и пришлось держать монолог. В два счёта я доказал профессиональные промахи нашего вождя в форме, инструментовке, драматургии, уничтожил на корню фортепианную партию с примитивной фактурой, вдохновенно раскритиковал стилистическую эклектику <...> В общем, к Дому творчества наш автобус подъезжал в гробовой тишине, и весь сидевший в нём семинар не знал, как реагировать на мою святотатственную лекцию. [6]:124
Я нашёл Грибоедовабольным, он боролся с болями в желудке и кишечнике и не знал, куда деваться от жара; но когда ему становилось лучше, он садился за фортепиано и так прекрасно фантазировал, как я редко слышал. [7]
— К.Ф. Аделунг, «Письма к отцу»
Г. Шмирнотен, также немец, учитель музыки и пения, хотя знал очень хорошо теорию музыки, но играл на фортепиано так дурно и ревел так громко и нескладно, что все в доме затыкали себе уши, когда ему приходила охота петь или играть после урока. [8]
Небо беспрерывно покрыто серыми облаками, воздух так сыр, что в нём должны жить одни рыбы, а на мостовой камни движутся под колёсами, как клавиши на фортепиано. [8]
Всё изящное имело доступ к душе Грибоедова, он страстно любил музыку, будучи сам искусен в игре на фортепиано. [8]
— Фаддей Булгарин, «Воспоминания о незабвенном Александре Сергеевиче Грибоедове»
Положи на фортепьяно какой-нибудь другой инструмент, например, хоть гитару, а на одну из струн её ― небольшой клочок бумаги; потом начни перебирать на фортепиано все клавиши одну после другой: бумажка будет спокойно лежать до тех пор, пока ты не заставишь прозвучать ноту, одинакую с той, которую издаёт струна гитары; но тогда лишь только ты дотронешься до клавиши, то в то же самое мгновение струна зазвучит, и бумажка слетит долой; следовательно, по какому-то непонятному сочувствию мёртвый инструмент отзовётся на голос живого. [9]
Стали просить меня: я знала другое Фильдово рондо и могла бы сыграть его не хуже Тани, но я не хотела отнимать у неё торжества, и, как ни больно было моему самолюбию, я удовольствовалась тем, что сыграла маленькую старую сонату Плейеля, которую я учила, когда меня ещё только начинали учить на фортепиано. [11]
...несмотря на все усилия, он до сих <пор> не смог заставить <баб> надеть корсет, тогда как в Германии, где он стоял с полком в 14-м году, дочь мельника умела играть даже на фортепиано, говорила по-французски и делала книксен.
Живёт Мардарий Аполлоныч совершенно на старый лад. И дом у него старинной постройки: в передней, как следует, пахнет квасом, сальными свечами и кожей; тут же направо буфет с трубками и утиральниками; в столовой фамильные портреты, мухи, большой горшок ерани и кислые фортопьяны; в гостиной три дивана, три стола, два зеркала и сиплые часы, с почерневшей эмалью и бронзовыми, резными стрелками; в кабинете стол с бумагами, ширмы синеватого цвета с наклеенными картинками, вырезанными из разных сочинений прошедшего столетия, шкапы с вонючими книгами, пауками и чёрной пылью, пухлое кресло, итальянское окно да наглухо заколоченная дверь в сад… Словом, всё как водится.
Она выучила наизусть две басни Лафонтена и бренчала на фортепианах качучу, ежеминутно, впрочем, сбиваясь с такту, ― и всякий раз при гостях по приказанию родителей, пробормотав эти две басни, садилась за фортепиано. [12]
Однажды графиня застала нас за фортепиано и была очень недовольна, заметя весьма справедливо панне Магдалене, что я рождён не для музыки, а для орала и плуга. [13]
Часто, бывало, после моего урока она просиживала до полуночи за фортепиано, вариируя чудные создания Бетговена (это был её любимый композитор и только что явившийся в музыкальном мире). [13]
— Тарас Шевченко, «Варнак»
Он позвал её опять и с нежностьювлюблённого просил её сесть за фортепиано и спеть знаменитую каватину из «Нормы». [13]
— Тарас Шевченко, «Художник»
Потом медленными шагами, едва удерживаясь, чтобы не ринуться опрометью вон, он перешёл к фортепиано, постучал в разных местах по клавишам, взял с лихорадочным трепетом ноты с пюпитра, взглянул в них и положил назад; имел даже твёрдость понюхать два цветка и разбудить попугая.[14]
Райский бросил скрипку и стал просить опекуна учить его на фортепиано. «На фортепиано легче, скорей», ― думал он. Тот нанял ему немца, но, однако ж, решился поговорить с ним серьёзно.
Вам покажется, что перед вами играет на фортепиано какой-нибудь заезжий искусник, выделывающий удивительные штуки пальцами, исполняющий с быстротою молнии невообразимые трели и рулады, возбуждающий ваше искреннее изумление беглостью рук, но ничем не дающий вам почувствовать, что он ― человек. [16]
— Дмитрий Писарев, из статьи «Писемский, Тургенев и Гончаров»
Девицы и дьяконица вышли в Женнину комнату; дьякон открыл фортепиано, нащупал октаву и, взяв два аккорда, протяжно запел довольно приятным басом[17]
Не то звуки плохого, расстроенного фортепиано раздаются в ушах ― словно по клавишам без толку и смыслу ударяет чья-то неверная, детская рука, не то грохот барабанов раздаётся, шум и крики толпы; а в глазах колёсами ходят и сплетаются между собою, будто в дивной фантасмагории, какие-то огненные круги, играющие всеми цветами радуги, и эти круги являются в разных размерах ― большие и малые, а между ними, на тёмном фоне, дождём падают, сыплются, и скачут, и прыгают, и вьются, и кружатся мириады светлых точек, бриллиантовых искорок, снежинок.[18]
Тихий и добрый полушёпот раздаётся над ухом больной, а наверху в это самое время сквозь потолок слышен гам и топот ― возня идёт какая-то, пляс кружится, лает разбитое, дребезжащее фортепиано, и под аккомпанемент этих диких, смешанных звуков, Маша в последний раз перед смертью раскрывает перед кротким, благодушным стариком всю свою наболелую, многоскорбную душу…[18]
— Всеволод Крестовский, «Петербургские трущобы». Книга о сытых и голодных. Роман в шести частях, (часть 6)
Когда речь коснулась русской музыки, его тотчас попросили спеть какую-нибудь русскую арию и указали на стоявшее в комнате крошечное фортепиано, с чёрными клавишами вместо белых и белыми вместо чёрных.
— Сусанна Ивановна, — проговорила вдруг Элеонора Карповна на своём немецко-русском языке, — музыку очень любит и очень сама прекрасно играет на фортепиано, только она не хочет играть на фортепиано, когда её очень просят играть.
Сусанна ничего не ответила Элеоноре Карповне — она даже не поглядела на неё и только слегка, под опущенными веками, повела глазами в её сторону.
Она была хорошая музыкантша и порядочно играла на фортепиано ― «по милости моих длинных пальцев, ― замечала она не без горечи, ― у горбатых они всегда такие бывают».
— Иван Тургенев, «Новь»
Смолоду он учился музыке у Фильда и хорошо играл на фортепиано, но, став страстным цыганистом, променял рояль на гитару, под которую слабым и дрожащим голосом пел цыганскиепесни. [19]
Потом Григ с супругой сыграли фортепианный дуэт — «Норвежские танцы» (ор.35). И опять миссис Григ показала себя достойным партнёром своего мужа: оба они заслужили восторженную овацию.[20]:168
Вам, наверное, знакомы замечательная c-moll’ная «Фантазия», которой Моцарт как бы наметил для Бетховена путь развития фортепианной сонаты <…> так вот, вообразите себе, чтó я испытал, когда мадам Баккер-Грёндаль, вместо того чтобы самой сыграть эту «Фантазию» <…> предоставила выполнить это мадам Хаас, а сама села за другой инструмент и заиграла «особую партию для второго рояля», в которой каждая вставка была дерзостью и каждое добавление – грязным пятном. Хотя я был крайне раздосадован и огорчён, как, надо думать, и всякий человек, знающий и любящий «Фантазию» Моцарта, но меня даже заинтересовал тот, отмеченный мрачной иронией факт, что человеком, в неслыханной самонадеянности предложившим нам свои «улучшения» музыки Моцарта, оказался ничтожный Григ![20]:170-171
Доктор глядел по сторонам и думал, что среди всех этих ровных, безмятежных жизней, как два испорченных клавиша в фортепиано, резко выделялись и никуда не годились только две жизни: фельдшера и его.
Его глаза встретились с моими, он вдруг побледнел как полотно, до губ, глаза сверкнули как-то особенно, и, чего я тоже никак не ожидал, он шмыгнул под фортепиано, в дверь.
К числу действующих лиц нужно ещё прибавить ветхозаветное фортепиано красного дерева, которое имело здесь своё самостоятельное значение, ― «мамаша без слов» играла за тапёра и аккомпанировала Верочке, исполнявшей с большим чувством самые модные романсы.
Доктор, стоя, тронул клавиши фортепиано, и оно ответило ему слабо, дрожащим, сиплым, но ещё стройным аккордом; он попробовал голос и запел какой-то романс, морщась и нетерпеливо стуча ногой, когда какой-нибудь клавиш оказывался немым.
— Антон Чехов, «Моя жизнь»
И мне вдруг стало жаль, что я отказался у дяди от солонины, не побренчал на его параличном фортепиано, не выпил наливочки… Но тут мне вспомнилось, что у Плевкова подают хороший коньяк и поросёнка с хреном.
— Валяй к Плевкову! — крикнул я во всё горло вознице.[21]
Более других возмущал его «подлец» Ракушкин, смуглолицый, красивый и фатоватый мичман, декламировавший стихи и игравший на фортепиано «с большим чувством», по словам многих дам.
Ему очень хотелось узнать, кто такой этот старик, умеющий играть на фортепиано, и зачем он служит на ферме, но не решался спросить.
— Константин Станюкович, «Похождения одного матроса»
Заучив на память по нескольку аккордов для каждой руки, он садился за фортепиано, и когда из соединения этих выпуклых иероглифов вдруг неожиданно для него самого складывались стройные созвучия, это доставляло ему такое наслаждение и представляло столько живого интереса, что этим сухая работа скрашивалась и даже завлекала.
Из окон белого домика с зелёной крышей несутся волны фортепианных пассажей, причудливо смешиваясь с запахом поджаренного в масле лука и визгом ошпаренной кухаркой собачонки...
Баритони прежде жил
В Петербурге и учил
Петь, играть на фортепьянах,
Упражнялся и в романах,
Был учителем девиц,
И одну из учениц
Сбил совсем он с панталыку…[24]
Вокруг окна разросся плющ зелёный
И виноград… Сквозь эту сеть глядит Алмазных звёзд спокойное сиянье,
И тонет даль, окутанная мглой.
Раскрыто фортепьяно… На пюпитре
Твоих любимых нот лежит тетрадь.
На письменном столе букет увядший
Из роз и ландышей; неконченый эскиз,
Набросанный твоей неопытной рукою,
Да Пушкин ― твой всегдашний друг… Страница
От времени успела пожелтеть,
Но до сих пор хранит она ревниво
Твои заметки на полях ― и время
Не смеет их коснуться…[26]
Но есть премилые: прилично убран дом,
У дочерей рояль, а чаще фортепьяно,
Хозяин с Францией и с Англией знаком,
Хозяйка не заснёт без модного романа,
Ну, всё, как водится у развитых людей,
Которые глядят прилично на предметы
И вряд ли мужиков трактуют, как свиней…
↑Дебюсси пишет во времена трудные для Франции и Парижа. Шла Первая мировая война, французская армия терпела поражение за поражением. Немецкие войска подходили всё ближе к Парижу.
↑ 12Бернард Шоу «О музыке и музыкантах». — М.: Музыка, 1965. — 340 с. — 100 000 экз.
↑Чехов А. П. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1974 год — том 3. (Рассказы. Юморески. «Драма на охоте»), 1884—1885. — стр.200
↑Пушкин А.С. Полное собрание сочинений, 1837-1937: в шестнадцати томах, Том 1
↑Пушкин А.С. Полное собрание сочинений, 1837-1937: в шестнадцати томах, Том 3
↑И. П. Мятлев, Стихотворения. Библиотека поэта. – Ленинград.: Советский писатель, 1969 год
↑ 12А. Н. Плещеев. Полное собрание стихотворений. Библиотека поэта. Большая серия. – Ленинград: Советский писатель, 1964 год
↑С. Я. Надсон. Полное собрание стихотворений. Новая библиотека поэта. Большая серия. — СПб.: Академический проект, 2001 г.
Статья в Википедии
Медиафайлы на Викискладе
Новости в Викиновостях
.svg){kind=logo}
