У этого термина существуют и другие значения, см. Дождь (значения).
Све́тлый дождь или светлый до́ждик — образное определение, выражающее не только сам характер осадков, но также и положительно окрашенную эмоциональную оценку. Светлый дождь, прежде всего, приятный и желанный для того, кто о нём говорит; он не навязчивый и не мешающий, вероятно, он тихо идёт и быстро проходит, оставляя после себя лёгкую задумчивость или элегическое мечтательное состояние. Угадывается также, что светлый дождь — тёплый, весенний или летний, он идёт утром, днём или светлым вечером, возможно, при свете солнца.
По интенсивности светлый дождь ближе всего к редкому или мелкому дождю. При боковом солнечном освещении он может быть золотым, слепым или грибным и представляет собой полную противоположность ливню, грозе или окатному дождю, хотя даже самый сильный дождь может начинаться или завершаться небольшим светлым дождичком.
— Борис Божнев, «...И свежесть потемневшую полей...», 1939
...прогремел первый гром, пролил весёлый светлый дождь, и этот молодой гром разбудил сад к жизни. Наутро все деревья окутались зеленой дымкой, а еще через несколько дней в ветвях словно запуталось легкое облако: зацвели вишни.[9]
О слепом дожде, идущем при солнце, в народе говорят: «Царевна плачет». Сверкающие на солнце капли этого дождя похожи на крупные слёзы. А кому же и плакать такими сияющими слезами горя или радости, как не сказочной красавице царевне! Можно подолгу следить за игрой света во время дождя, за разнообразием звуков ― от мерного стука по тесовой крыше и жидкого звона в водосточной трубе до сплошного, напряженного гула, когда дождь льет, как говорится, стеной.[12]
В Володин день рождения прогремел первый гром, пролил веселый светлый дождь, и этот молодой гром разбудил сад к жизни. Наутро все деревья окутались зеленой дымкой, а еще через несколько дней в ветвях словно запуталось легкое облако: зацвели вишни. И если подойти поближе, то услышишь, как деревце гудит. <...>
― До чего ж хорошо дома, просто прелесть! Представляю, как здесь красиво в солнечную погоду.
― Здесь даже в ненастье уютно, ― уверяет счастливая мать. ― Посмотри, какой светлый дождь за окном.
― Ну, расскажи, Володек, как тебе удалось выбраться из тюрьмы и как ты попался, ― просит Анна Ильинична.[9]
Сегодня день Авдотьи-малиновки. Аккурат в этот день малина доспевает. Потому и удача вам.
За окном лил дождь, шумный, светлый.
― Ишь, припустился, ― прислушался Карпей. Аня выглянула в окно. Сквозь сетку дождя за Ушней видно освещенное солнцем поле.
― Грибной дождь![9]
При полном солнце из легкой, светлой, как кудель, тучки брызнуло грибным дождиком; он удалялся стенкой, в нем запуталась коротенькая радуга. И тут с бездонно-голубого чистого неба с оглушительным треском вонзилась в землю прямая, как отвес, лишь вверху расщепленная молния, запахло лечебным электричеством, а потом ― чуть приметно ― гарью. Я не сразу заметил, что повернул назад, а заметив, продолжал быстро идти к дому. Меня била изнутри какая-то пульсирующая дрожь. Такого унизительного страха я не испытывал даже на войне. А ведь я люблю грозу ― и не только в начале мая. Я понял, что не должен хитрить с лесом; неведомо кем направление задано, ну и держись его.[13]
Семена Божьего страха глубоко западают в сердца, размягченные перуном, и если хоть одно раскаяние зазеленеет на них добрым намерением, заколосится добрым делом ― человечество больше выиграло, чем напоением целой нивы. Стихает… Изредка светлые капли дождя носятся, перепадают по воздуху; как изорванные знамена после боя веют тучи. Гром, будто рокот бегущих с гор колесниц, гудя, исчезает в отдалении. Ущелье вторит последнему храпению умирающего там ветра.[2]
Чуть-чуть усмехнулся рыцарь, пристально взглянул на чудовище и повелительно кинул ему: «Прочь». И в диком ужасе от странного взгляда отпрыгнул в сторону страшный зверь и умчался косыми прыжками, ломая деревья и опрокидывая в пропасть утесы.
Светало. Небо было похоже на рыцарский герб, где по бледно-голубому были протянуты красновато-золотые полосы. Розовые облачка отделялись от горных вершин, где они ночевали, чтобы, наигравшись, налетавшись, пролиться светлым дождем над пустынею Ездрелона.[4]
Лодка была еще только на середине, когда туча закрыла солнце, озеро потемнело, солнечные лучи просвечивали лишь сквозь края облаков, рыжих и растрепанных. На все легли опаловые оттенки. Рванулся ветер, сорвал в саду массу уже пожелтевших листьев, и вслед за ним пролетели вкось капли дождя с редкими крупными градинами. Минуты две еще сквозь редкий дождь пруд и берег светились красно-опаловым светом… Это было очень красиво, и я невольно залюбовался, пока тополи, потом домишки и кузница на берегу, потом середина пруда не потонули в густом ливне… Лодочка на середине помаячила еще во мгле и исчезла…[14]
― Не плачьте! Ноне время веселью и час красоте!
Заиграл Вавило во гудочек, а во звончатый во переладец, и народ запел:
Грозная туча, накатися,
Светлы дожди, упадите!
Романушко, убудися,
На белый свет воротися! И летает погудало по струнам, как синяя молния. Гременул гром. Над белыми мхами развеличилось облако и упало светлым дождем на Романушку. И ожил дитя, разбудился, от мертвого сна прохватился. Из-под кустышка вставал серым заюшком, из-под белого мха горностаюшком.[15]
― Ты долго меня ждал, Тиберио? Будешь жаловаться на меня папе и всем моим надсмотрщикам?
Тон был простодушный. Если бы они знали, какое счастье он сейчас пережил под каплями светлого весеннего дождя, напоившего землю в его саду!.. Запах этой мокрой земли и капли, стекавшие с его лица в рот, на шею, напомнили детство… Глядя на старика, мало кто может представить его молодым, гибким и быстрым в беге, но сам старик может в своих мечтах о прошлом ясно, отчетливо вспомнить себя не только молодым, но и ребенком. [16]
Убрали хлеб, и на три дня опять напросился дождь. Но был он тихий и услужливый ― унять пыль, помягчить усталую затвердевшую землю, промыть леса, которые под долгим солнцем повяли и засмурились, подогнать на свет божий рыжики, которые нынче опаздывали, пригасить чадящие дымы и горькие, разорные запахи пожарищ. И падал этот дождь светло и тихо, не забивая воздуха и не закрывая далей, не давая лишней воды, ― сквозь неплотные, подтаивающие тучи вторым, прореженным светом удавалось сочиться солнцу. Все три дня было тепло, мякотно, дождь не шумел, приникая к земле, и не набирался, после него и луж не осталось, и подсохло быстро.[17]
Уже вовсю гремит гром, и туча разрастается в полнеба; сверкает особо рогатая, от середины неба до самого края земли, синевато-зловещая молния, и раздается такой сверхъестественный обвальный треск, что люди глохнут, бабы и девки, приседая, прикрывают головы и визжат. Наконец с шумным азартным шлепком падает первая капля, и тотчас рушится косая, с веселой пронзительной свежестью, еще светлая стена дождя; луга пустеют, все бросаются к шалашам, под кусты, под стога и копны...[11]
— Пётр Проскурин. «Судьба» Книга первая. «Адамов корень», 1993
Ещё светло перед окном, В разрывы облак солнце блещет, И воробей своим крылом, В песке купаяся, трепещет.
А уж от неба до земли,
Качаясь, движется завеса,
И будто в золотой пыли
Стоит за ней опушка леса.[18]
Чьи-то вздохи, чье-то пенье, чье-то скорбное моленье,
И тоска, и упоенье, ― точно искрится звезда,
Точно светлый дождь струится, ― и деревьям что-то мнится,
То, что людям не приснится, никому и никогда.
Это мчатся духи ночи, это искрятся их очи,
В час глубокий полуночи мчатся духи через лес.
Что их мучит, что тревожит? Что, как червь, их тайно гложет?
Отчего их рой не может петь отрадный гимн небес?[3]
Я делаюсь мгновеньями во власти всех вещей,
И с каждым я, пред каждым я, и царственно ничей.
Восторг придет, ― и пьяный я. Придет тяжелый труд.
Смотрите: все бежали прочь. Взгляни: я, верный, тут.
Заблудшую собаку я увижу пред собой,
Со зверем зверь, люблю ее. Но, сердце, дальше! Пой!
О, пой о всех, кто чувствовал бездонную тоску,
И вдруг вернись к бесстрастию, как светлый дождь в реку́.[3]
— Константин Бальмонт, «Я делаюсь мгновеньями во власти всех вещей...», 1899
Но торопил мой шаг тяжелый Медносверкающий конвой А день, горячий и веселый, Дышал уж близкою грозой!
И вот огонь блеснул за тучей,
Загромыхал протяжно гром, Песокзавихрился сыпучий,
И полил светлый дождь ручьём.[21]
А там мой мраморный двойник, Поверженный под старым клёном, Озерным водам отдал лик, Внимает шорохам зеленым.
И моют светлые дожди
Его запекшуюся рану…
Холодный, белый, подожди,
Я тоже мраморною стану.[5]
— Анна Ахматова, «...А там мой мраморный двойник...», 1911
Как этот день сегодня странно тонок:
Слепительный, звенящий ряд берёз;
И острое жужжанье быстрых ос
Над влажностью коралловых масленок.
Сегодня облака белеют ярки,
Нагромождает ветер эти арки,
Идешь один, как будто жданный вождь. Младенчески чему-то сердце радо.
И падает осенняя награда ―
Блистательный, широкий, светлый дождь.[6]
Не лучше ли, поплакавши вначале,
Принять как добрый знак, что милой ссорой
Мы месяц молодой с тобой встречали? То с неба послан светлый дождь, который Наперекор пророческой шептунье Твердит, что месяц будет лёгкий, спорый,
Когда луна омылась в новолунье.[22].
— Юрий Верховский, «Люби всегда мечту: вон облако плывет...», 1917
И свежесть потемневшую полей Ликующее солнце озарило, И вместе с солнцем, но еще светлей, Дождь хлынул с возрастающею силой…
И льётся, ослепительно̀-сплошной.
С подножием сверкающим паденья,
И высится, как арфа, весь сквозной
Сквозь плеск, журчащий с блеском усиленья…[8]
— Борис Божнев, «...И свежесть потемневшую полей...», 1939
— Сергей Петров, «Бегут воспоминания босые...», 1959
Эй, очнись, моя милая! Рук
светлый дождь пробежал по страницам…
Кто нас перелистает ― и вдруг суете удивится
всей-то жизни, что чудом смогла уместиться
в госпитальной постели, в шершавой душе очевидца,
где со смыслом сцепляется звук.[10]
…а, помнится,
вроде ― школьница,
в тени, на исходе дня,
за светлой стеной дождя, ―
ты, мёртвый, лежишь под Ногинском,
душа же твоя, невидимка,
на облаке, босиком,
играет себе в бадминтон…[25]
.svg){kind=logo}
