Виноград (ягода)

Материал из Викицитатника
Чёрный виноград

Виногра́д или виногра́дина — плоды винограда культурного (лат. Vítis vinífera) и некоторых других растений из рода виноград, в зрелом виде представляющие собой сладкие ягоды. Ценный пищевой продукт и сырьё для виноделия.

Плоды винограда используются в пищу в свежем виде, а также перерабатываются на изюм, виноградный сок, вино (красное, белое или розовое), варенье, маринады, компоты, разные напитки (алкогольные и безалкогольные), а также винный уксус, включая бальзамический. Из виноградных косточек выжимают масло.

Виноград в коротких цитатах[править]

  •  

Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?

  Евангелие от Матфея, 7: 15-20
  •  

...виноград там был разных цветов — красный, как яхонт, и чёрный, как эбен.

  — «Тысяча и одна ночь», «Рассказ о двух везирях и Анис аль-Джалис» (ночи 34—38), XIV в.
  •  

Скорбь и Мука, мой первоизбранный виноград![1]

  Вячеслав Ива́нов, «Виноградник Диониса» (из цикла «Дионис»), 1902
  •  

Как пышно над ними колышет
Смородина свой виноград![2]

  Николай Олейников, «Из жизни насекомых», 1934
  •  

Не сердце, а гроздь винограда
В руке загорелой твоей.[3]

  Игорь Чиннов, «Ну что же — не хочешь, не надо...», 1975
  •  

Соблазнительница в раю могла бы подать в ладонях тяжелую виноградную кисть (кстати, столь похожую на женскую грудь и, значит, в символическом ряду лежащую ближе к любви, чем яблоко)...[4]

  Владимир Солоухин, «Смех за левым плечом», 1989

Виноград в научно-популярной литературе и публицистике[править]

  •  

Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые. Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые. Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. Итак по плодам их узна́ете их.

  Евангелие от Матфея, 7: 15-20
  •  

Сива, или Сиба, нагая женщина, волосы назади висели до подколенков; в правой руке яблоко, в левой виноградный грозд держала. Наконец, почитались у них Черн-бог и Бел-бог: первый добрый, другой злой. Сверх всех сих идолов, обоготворялись огни, которые по разным местам неугасимо горели.[5]

  Михаил Ломоносов, «Древняя российская история» (Часть I, Глава 4), 1758
  •  

Ежегодно знатным людям подносят виноград. Большие виноградины бывают с куриное яйцо.[6]

  Никита Бичурин (Иакинф), «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена», 1851
  •  

Лето так длинно, зима так коротка, работы в виноградниках и садах так много, что двор поневоле делается домом. Сухой, каменистый грунт поддается обработке, только разрыхляясь зимними дождями. Поэтому вся зима проходит в перекопках и пересадках. Сбор винограда, давление вина продолжаются до глубокой осени.[7]

  Евгений Марков, «Очерки Крыма (Картины крымской жизни, природы и истории)», 1872
  •  

«Из орнаментов особенно любила виноград, я его тоже тогда еще никогда не видела». Как это говорит ― одна Гончарова или весь русский народ с его сказками и хороводами: «Розан мой алый, виноград зеленый!» И Гончарова, точно угадав мою мысль: «Странно. Из всего стапятидесятимиллионного народа навряд ли десять тысяч видели виноград, а все о нем поют». К слову. Есть у Гончаровой картина ― сбор винограда, где каждая виноградина с доброе колесо. Знает ли Гончарова русскую сказку, где каждая виноградина с доброе колесо? Сомневаюсь, ей сказок знать не надо, они все в ней. Когда-то кто-то что-то слухом слышавший, от жажды, от тоски стал врать друзьям и родным, что есть, де, такая земля, сам там был (был в соседнем селе), где каждая виноградина с доброе колесо.

  Марина Цветаева, «Наталья Гончарова» (Жизнь и творчество), 1929
  •  

Виноградным гроздьям здесь обдёргивают виноградины, нет, собственно, не у гроздий, а у рубля отрывают лишние копейки, пока не получится единица без дробей: бир пул.[8]

  Сигизмунд Кржижановский, «Салыр-Гюль», 1933
  •  

От яблока вкусил и Адам. Соблазнительница в раю могла бы подать в ладонях тяжелую виноградную кисть (кстати, столь похожую на женскую грудь и, значит, в символическом ряду лежащую ближе к любви, чем яблоко) или любой другой плод, орех, в конце концов, который тоже символизировал бы женское естество, ибо еше недавно один московский ценитель предмета утверждал, что женщину надобно сперва раскусить и что будто бы попадаются крепенькие орешки.[4]

  Владимир Солоухин, «Смех за левым плечом», 1989
  •  

Я представил себе, как сто лет назад какой-нибудь телеграфист передовых либеральных взглядов или преподаватель географии в женской Одоевской гимназии играет на фисгармонии и поет приятным баритоном: «Над Канадой небо сине…», и на словах «Не спеши любовь оплакать…» крупная слеза величиной с виноградину падает из черного бархатного глаза одоевской купеческой дочери или молодой гувернантки в чашку с остывшим чаем…[9]

  Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013

Виноград в мемуарах и дневниковой прозе[править]

  •  

Хозяева повели нас в свой сад: это был лучший, который я видел после капштатского ботанического. Сад старый, тенистый, с огромными величавыми дубами, исполинскими грушевыми и другими фруктовыми деревьями, между прочим персиковыми и гранатовыми; тут были и шелковичные деревья, и бананы, виноград. Меня поразило особенно фиговое дерево, под которым могло поместиться более ста человек. Под тенью его мы совсем спрятались от солнца. «Что это не потчуют ничем?» ― шептал Зелёный, посматривая на крупные фиги, выглядывавшие из-за листьев, на бананы и на кисти кое-где еще оставшегося винограда.[10]

  Иван Гончаров, Фрегат «Паллада», 1855
  •  

Тяжёлые янтарные гроздья гирляндами висящие над каждым порогом, какие-то смеющиеся люди, топочущие в широких кадках, полных винограда, вереницы им же нагруженных ослов, неспешно спускающихся в деревню, дымные горы на горизонте, зеленопепельные оливковые склоны, серебристый звон печально льющийся с маленькой колоколенки высоко торчащей над деревней, шарканье грубых сапог на площади, плеск фонтана, античные абрисы женщин с медными кувшинами на голове и бледнеющее хризолитовое небо. Потом всё закутается в бархатисто-мягкий мрак октябрьского вечера, и будут ярки только дымножёлтые пасти остерий.[11]

  Нина Петровская, «Итальянские очерки», 1924

Виноград в беллетристике и художественной прозе[править]

  •  

...Они вошли и увидели сад, да какой ещё сад! И ворота его были со сводами, точно портик, и были покрыты лозами, а виноград там был разных цветов — красный, как яхонт, и чёрный, как эбен.

  — «Тысяча и одна ночь», «Рассказ о двух везирях и Анис аль-Джалис» (ночи 34—38), XIV в.
  •  

Вот и фруктовые деревья. <...> Груши зелёные, но уже с розовеющими щёчками, похожие на маленькие бутылочки, свесились вниз и ласково ждут нас. Как забрызганные кровью виднеются вдали вишнёвые деревья и так необычно красивы своими ветвями, ушедшими вширь. Внизу, из длинного ряда кустов, лукаво выглядывает твёрдый крыжовник зелёными глазами своими и как бы вытягивается, чтобы дать себя отведать. Бежит смородина мимо взора, собравшись в миниатюрные кисти красного винограда, и руки невольно сами тянутся к ней. Я не знаю, что переживает Коля...
— Господи, — с благоговением шепчу я, — подари мне такую жизнь![12]

  Семён Юшкевич, «Злой мельник», 1907
  •  

Я снова умею продлить этот промежуток, смаковать его, заполнять угодными мне мыслями и, еще не погрузившись в сон, еще применяя контроль бодрствующего сознания, ― уже видеть, как мысли приобретают сновиденческую плоть, как пузырьки звона из подводных глубин превращаются в быстро катящиеся виноградины, как возникает тучная виноградная гроздь, целая ограда, густо замешанные виноградные гроздья; путь вдоль винограда, солнечная дорога, зной[13]

  Юрий Олеша, «Зависть», 1927
  •  

На ольховом дереве, как и на всех прочих, вилась виноградная лоза. Черные водопады спелой «изабеллы» свисали с веток.
― Смотри не упади, ― сказал Сергей.
― Я не упаду, я привыкшая, ― отвечала она и, притянув к себе виноградную плеть, стала срывать с нее кисти. ― Ловите! Она бросила ему кисть, и он, мгновенно ожив, поймал просверкнувшую на солнце тяжелую гроздь. Часть ягод разбилась о его ладони, но кисть была большая, и на ней было много сочных, пахучих виноградин. Она ему несколько раз кидала грозди, и он видел сквозь зеленую листву ее радостное, просвеченное солнцем лицо, и вспоминал свое пьяное желание объяснить ей, какая она необыкновенная девушка, и жалел, что все-таки не сказал ей тогда об этом, и знал, что сейчас не сможет ей этого сказать, потому что если тогда был слишком пьян для этого, то сейчас слишком трезв. Потом она ловко слезла с дерева, держа в одной руке небольшую корзину винограда, и, передав ее ему, встала на плетень и спрыгнула во двор.[14]

  Фазиль Искандер, «Морской скорпион», 1977
  •  

― А хорошо, видать, на юге, ― продолжала Нюра, вешая портрет на гвоздь, ― виноград круглый год, гранаты.
― Ну не совсем круглый, ― заметила Лина. ― Вот она, которая нарисована, однажды осенью виноград им прислала… Желтый такой, круглый, во! ― Она сделала кругляшок из большого и указательного пальца и показала Лине величину виноградин.
Крымский, ― сказала та.
― Ага… крымский… Владимир Федорович покойный вино из него сделал. Знатно получилось вино![15]

  Дина Рубина, «День уборки», 1980
  •  

Кей не слишком любил гастрономические эксперименты, но все же отдал должное филе глубоководных рыб с Догара и салату из снежного винограда и шпината, почти исчезнувшего в годы Смутной Войны.

  Сергей Лукьяненко, «Линия грёз», 1995

Виноград в стихах[править]

Белый виноград
  •  

Дианна, пригласив из рощ к себе Помону,
Велела принести плодов драгих Дикону.
Та полну кошницу несет к нему плодов,
Гранатных яблоков, различных груш родов,
Пресладкий виноград, приятнейшие сливы,
И вишни нежные, красносторонны гливы,
И жирны маслины, и винных ягод плод,
Представлен и других плодов сладчайших род,
Которыми Дикон, под древом сев, питался
И новой пищей он лишь вполы насыщался...[16]

  Фёдор Козельский, «Незлобивая жизнь», 1769
  •  

Повсюду ярких тубероз
Венцы огнистые алели,
И винограда кисти рдели
На бархате террас. Ручей
Тонул весь в лилиях душистых,
И день, огонь своих лучей
Гася на кручах гор кремнистых,
Цветы вечернею зарёй
Кропил холодною росой.[17]

  Семён Надсон, «Три ночи Будды», 1885
  •  

Виноградник свой обходит, свой первоизбранный, Дионис;
Две жены в одеждах темных ― два виноградаря ― вслед за ним.
Говорит двум скорбным стражам ― двум виноградарям ― Дионис:
«Вы берите, Скорбь и Мука, ваш, виноградари, острый нож;
Вы пожните. Скорбь и Мука, мой первоизбранный виноград![1]

  Вячеслав Ива́нов, «Виноградник Диониса» (из цикла «Дионис»), 1902
  •  

Ахнет и отгонит гадин
Раб руки, бамбук певучий,
И по гроздям виноградин
Тростью вытянется жгучей...[18]

  Марк Тарловский, «Худяковский парк», 1928
  •  

Вот двадцать пять ― ау лесное,
Руно на бёдрах, губы в зное,
Шафран и золото на коже,
Он всех дурманней и пригожей ―
Дитя неведомой весны,
В венке из пьяной белены, ―
Пред ним корзина с виноградом
И друг золоторогий рядом.[19]

  Николай Клюев, «Годы», 1933
  •  

В чертогах смородины красной
Живут сто семнадцать жуков,
Зелёный кузнечик прекрасный,
Четыре блохи и пятнадцать сверчков.
Каким они воздухом дышат!
Как сытно и чисто едят!
Как пышно над ними колышет
Смородина свой виноград![2]

  Николай Олейников, «Из жизни насекомых», 1934
  •  

Ворсисты персики, похожи на цыплят,
пробивших скорлупу, а рядом ― виноград,
как капля, гол, разбит на ромбы пор,
макет дождя, прозрачный и зеленый,
вот апельсин, оплывший, как костёр,
в полдневный зной без пользы разожженный.[20]

  Леонид Аронзон, «Одесский базар», 1963
  •  

Как жаль, что архитекторы в былом,
немножко помешавшись на фасадах
(идущих, к сожалению, на слом),
висячие сады на балюстрадах
лепившие из гипса, виноград
развесившие щедро на балконы,
насытившие, словом, Ленинград,
к пилястрам не лепили панталоны.[21]

  Иосиф Бродский, «Феликс», 1965
  •  

Ну что же ― не хочешь, не надо.
Прощай, уезжай, не жалей.
Не сердце, а гроздь винограда
В руке загорелой твоей.[3]

  Игорь Чиннов, «Ну что же — не хочешь, не надо...», 1975
  •  

Что им видится?
духи да челн
и бездонность животных миров,
где Плутон
вставляет весло,
вот Юпитер
лезет к ним в лаз,
а Сатурн
прицепляет булавкой кисть,
виноградину, и говорит: грудь.[22]

  Виктор Соснора, «Спириню», 1999

Источники[править]

  1. 1 2 В. Иванов. Собрание сочинений в 4 томах. — Брюссель: Foyer Oriental Chretien, 1971-1987 г.
  2. 1 2 Олейников Н.М. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Санкт-Петербург, «Академический проект», 2000 г.
  3. 1 2 Чиннов И.В. Собрание сочинений в двух томах. — Москва, «Согласие», 2002 г.
  4. 1 2 Владимир Солоухин. Смех за левым плечом: Книга прозы. — М., 1989 г.
  5. М.В. Ломоносов. Полное собрание сочинений. АН СССР. — М.; Л., 1950—1983 гг. Том 6: Труды по русской истории, общественно-экономическим вопросам и географии. 1747—1765 гг. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952 г.
  6. Н. Я. Бичурин (Иакинф). «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена». — М-Л. АН СССР, Институт этнографии им. Миклухо-Маклая. 1950 г.
  7. Евгений Марков. Очерки Крыма. Картины крымской жизни, истории и природы. Евгения Маркова. Изд. 3-е. Товарищество М. О. Вольф. С.-Петербург и Москва, 1902 г.
  8. С.Д.Кржижановский. Сказки для вундеркиндов: повести, рассказы. — М.: Советский писатель, 1991 г.
  9. Михаил Бару. «Замок с музыкой». — Саратов: «Волга», № 3-4 2013 г.
  10. И.А. Гончаров. Фрегат «Паллада». — Л.: «Наука», 1986 г.
  11. Воспоминание об осеннем празднике сбора винограда во время путешествия в Castelli Romani — пригород Рима.
  12. Юшкевич С.С. Собрание сочинений. Том IV. Очерки детства. Санкт-Петербург, «Знание», 1907 г.
  13. Олеша Ю.К. Заговор чувств. — СПб.: Кристалл, 1999 г.
  14. Искандер Ф.А. Повести. Рассказы. — Москва, «Советская Россия», 1989 г.
  15. Дина Рубина. Дом за зеленой калиткой. — М.: Вагриус, 2002 г.
  16. «Поэты XVIII века». Библиотека поэта. — Л., Советский писатель, 1972 г.
  17. Надсон С.Я. Полное собрание стихотворений. Новая библиотека поэта. Большая серия. Санкт-Петербург, «Академический проект», 2001 г.
  18. М. А. Тарловский. «Молчаливый полет». — М.: Водолей, 2009 г.
  19. Н. Клюев. «Сердце единорога». — СПб.: РХГИ, 1999 г.
  20. Л. Аронзон. Собрание произведений: В 2 т. — Спб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2006 г.
  21. И.А.Бродский, Собрание сочинений: В семи томах (том первый). — СПб.: Пушкинский фонд, 2001 г.
  22. В. Соснора. Куда пошел? И где окно?. — — СПб.: Пушкинский фонд, 1999 г.

См. также[править]