Перейти к содержанию

Суета

Материал из Викицитатника
Ян Брейгель Старший. Фламандская ярмарка

Суета́ — повседневный процесс жизни, лишённый внутреннего смысла; всё преходящее, тщетное или ничтожное, не представляющее истинной ценности. В христианском богословии суетой или суетным называют всё земное, телесное, в отличие от духовного, небесного, божественного.

В дважды повторённом усиленном виде понятие «суета сует» восходит к Библии: «Дни человека, как трава, как цвет полевой, так он цветет», сказано в Псалтири.

В афоризмах и коротких цитатах

[править]
  •  

Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, — всё суета![1]

  — Книга Екклезиаста, или Проповедника, III век до Р. Х.
  •  

...все дни его — скорби, и его труды — беспокойство; даже и ночью сердце его не знает покоя. И это — суета![1]

  — Книга Екклезиаста, или Проповедника, III век до Р. Х.
  •  

Господь знает мысли человеческие, что они суетны.
Отврати очи мои, чтобы не видеть суеты; животвори меня на пути Твоем.[2]

  Псалтирь, III век до Р. Х.
  •  

Никакая суета <мирская> не смутит <моего> сердца.[3]:102

  Чжан Бо-дуань, Главы о прозрении истины, 1075
  •  

Чугун сей милый и печальный
Превыше суеты земной...[4]

  Василий Туманский, «Кольцо», 1827
  •  

Всё в мире суета, он мнит, или отрава...

  Михаил Лермонтов, «Портреты», 1829
  •  

Мы в суете, как бы гонясь за тенью,
Спешим от наслажденья к наслажденью.

  Мирза Шафи Вазех, 1840-е
  •  

...всё ― суета сует и что не суета ― только деньги в кармане...[5]

  Глеб Успенский, «Новые времена», 1873
  •  

Под гниющей корой неведомо откуда явились и копошатся тысячи червей, муравьев; всё это суетится, лазает, точит...[6]

  Глеб Успенский, «Крестьянин и крестьянский труд», 1880
  •  

Всё суета, все люди суетны и тщеславны. <...> На днях я видел большого ньюфаундлендского пса. Он сидел перед зеркалом у входа в магазин на Риджент-сэркус и разглядывал себя с таким блаженным самодовольством, какое мне случалось наблюдать только на собраниях приходского совета.

 
  •  

Суетна жизнь наша, т.е. всуе, напрасно, даром, ни за что пропадают дни жития нашего для вечности...

  Иоанн Кронштадтский, «Моя жизнь во Христе», 1894
  •  

Человек в жилетке сверх тёплого полушубка — есть суета...

  Николай Лесков, «Неразменный рубль», 1894
  •  

Суета затемняет ум.

  Николай Лесков, «Неразменный рубль», 1894
  •  

Чтобы притупить жало страдания, надо освободиться от суеты животного существования...

  Евгения Николаевича Трубецкого, «Философия Ницше. Критический очерк», 1903
  •  

По колее крутой, но верной и безгрешной,
Ушёл навеки я от суетности внешней.[7]

  Фёдор Сологуб, «Из чаш блистающих мечтания лия...», 1919
  •  

Суетимся о многом, о многом беспокоимся, а к вечеру, может быть, нас не станет или ума лишимся…

  Архимандрит Таврион, 1960-е
  •  

Средь суеты, среди успеха — вдруг
Тебя безжалостно за горло схватит
Холодными ручищами испуг...[8]

  Юлия Друнина, «Полжизни мы теряем из-за спешки...», 1956
  •  

Жизнь человеческая коротка, как сон, она проходит в бесплодной борьбе. Люди погружены в суету.

  Александр Мень, «Сын Человеческий», 1969
  •  

На рабочем месте не должно быть ничего лишнего, чтобы попусту не суетиться и не искать нужного среди ненужного.

  — Из Памятки о научной организации труда, 1970-е
  •  

Мы очень быстро и очень мелко живём. И очень мало.[9]

  Николай Сладков, «Зарубки на памяти», 1970-1996
  •  

Только очистившись от шелухи и мусора суеты <...> можно обнаружить ясную картину мира, сначала состоящую из скелета самого себя, а потом — и всего прочего мира.[10]:4

  Юрий Ханон, «Мусорная книга», том I, 2000-е
  •  

— Но лучший способ борьбы с людьми или против них — это смерть, конечно. Не видеть смерти — значит пребывать в суете.[11]:644

  Эрик Сати, Юрий Ханон. «Воспоминания задним числом», 2010

В религии и философии

[править]
  •  

Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, — всё суета!
Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?
Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки.
Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, всё — суета и томление духа!
Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя считать.
Сказал я в сердце моем: «дай, испытаю я тебя весельем, и насладись добром»; но и это — суета!
И возненавидел я жизнь, потому что противны стали мне дела, которые делаются под солнцем; ибо всё — суета и томление духа!
И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня.
И кто знает: мудрый ли будет он, или глупый? А он будет распоряжаться всем трудом моим, которым я трудился и которым показал себя мудрым под солнцем. И это — суета!
И обратился я, чтобы внушить сердцу моему отречься от всего труда, которым я трудился под солнцем, потому что иной человек трудится мудро, с знанием и успехом, и должен отдать всё человеку, не трудившемуся в том, как бы часть его. И это — суета и зло великое!
Ибо что будет иметь человек от всего труда своего и заботы сердца своего, что трудится он под солнцем?
Потому что все дни его — скорби, и его труды — беспокойство; даже и ночью сердце его не знает покоя. И это — суета![1]

  — Книга Екклезиаста, или Проповедника, III век до Р. Х.
  •  

Сыны мужей! доколе слава моя будет в поругании? доколе будете любить суету и искать лжи?
Вот, Ты дал мне дни, как пяди, и век мой как ничто пред Тобою. Подлинно, совершенная суета — всякий человек живущий.
Подлинно, человек ходит подобно призраку; напрасно он суетится, собирает и не знает, кому достанется то.
Если Ты обличениями будешь наказывать человека за преступления, то рассыплется, как от моли, краса его. Так, суетен всякий человек!
Сыны человеческие — только суета; сыны мужей — ложь; если положить их на весы, все они вместе легче пустоты.
Доколе, Господи, будешь скрываться непрестанно, будет пылать ярость Твоя, как огонь?
Вспомни, какой мой век: на какую суету сотворил Ты всех сынов человеческих?
Господь знает мысли человеческие, что они суетны.
Отврати очи мои, чтобы не видеть суеты; животвори меня на пути Твоем.[12]

  Псалтирь, III век до Р. Х.
  •  

Возлюбившие истинный свинец и облекшиеся в мысль о его поисках
Никогда не будут наставлять, что <можно> с лёгкостью растрачивать время. <...>
Никакая суета <мирская> не смутит <моего> сердца.[3]:102

  Чжан Бо-дуань, Главы о прозрении истины, 1075
  •  

Молитва поверхностная есть лицемерие, кощунство, суетная молитва...
Ночью душа наша свободна от суеты мирской, и потому свободно может действовать на нее мир духовный и она свободно может принимать его впечатления...
Похоти и прихоти плоти, или ветхого человека — бесчисленны, но они мечта, суета, призрак, ничто...
Суетна жизнь наша, т.е. всуе, напрасно, даром, ни за что пропадают дни жития нашего для вечности...

  Иоанн Кронштадтский, «Моя жизнь во Христе», 1894
  •  

Философ олицетворяет собою тип истинного человека, переставшего быть животным. Он — та высшая ступень бытия, к которой стремится история, которой бессознательно ищет природа в своём слепом хотении. В погоне за призрачными, суетными целями мир животный беспрерывно страдает. Чтобы притупить жало страдания, надо освободиться от суеты животного существования; а для этого надо прозреть, прийти к ясному сознанию.

  Евгения Николаевича Трубецкого, «Философия Ницше. Критический очерк», 1903
  •  

Интеллигенты оставили небесную мудрость и ухватились в земную суету, ложь, мираж, мглу непроглядную...

  Иоанн Кронштадтский, «Живой колос», гл.4, 1908
  •  

Суетимся о многом, о многом беспокоимся, а к вечеру, может быть, нас не станет или ума лишимся… Вот как человек может на себя полагаться! Работать над собою надо! Во-первых, раскрыть в себе свою бессмертную сущность, о которой Спаситель говорил тайному ученику Своему Никодиму: «Надо родиться свыше!»

  Архимандрит Таврион, 1960-е
  •  

Мессия: Царь и Спаситель. Моисеева религия зародилась вместе с идеей спасения. Первая заповедь Декалога напоминает, что Ягве освободил Свой народ, томившийся в неволе. Широкие массы чаще всего понимали спасение вполне конкретно, как избавление от врагов и стихийных бедствий. Пророки же одухотворили эту надежду, вложив в нее эсхатологическое содержание. Согласно Библии, мир уже давно пребывает в состоянии упадка и нуждается в исцелении. Жизнь человеческая коротка, как сон, она проходит в бесплодной борьбе. Люди погружены в суету. «Рождаясь в грехе», они неизбежно влекутся к гибели
.

  Александр Мень, «Сын Человеческий», 1969

В публицистике и документальной прозе

[править]
  •  

Руссо пишет о науках, об искусствах, не сказав, что суть науки, что искусства. Правда, если бы он определил их справедливо, то все главные идеи трактата его поднялись бы на воздух и рассеялись в дыме, как пустые фантомы и чада Химеры: то есть трактат его остался бы в туманной области небытия, ― а Жан-Жаку непременно хотелось бранить ученость и просвещение. Для чего же? Может быть, для странности; для того, чтобы удивить людей и показать свое отменное остроумие: суетность, которая бывает слабостию и самых великих умов![13]

  Николай Карамзин, «Нечто о науках, искусствах и просвещении», 1793
  •  

В то время когда в нашей семье таинственно приобретенный достаток вел только к тупой скуке, к какому-то у всей семьи скрытому, подавленному страданию, вел (для отдохновения) ко всенощной, напоминал о смерти, напоминал о том, что хорошо бы для облегчения отслужить по всем умершим родственникам какую-нибудь грандиознейшую панихиду, словом, вел к мысли о смерти и о том, что всё ― суета сует и что не суета ― только деньги в кармане, в это же время в семье «иностранца» жило ясное, всем понятное убеждение, что жизнь вовсе не кладбище, но что свободные часы дороги, что ими надо пользоваться и жить.[5]

  Глеб Успенский, «Новые времена», 1873
  •  

К сожалению, я — литератор. Было время, когда я не мог себе представить ничего завиднее этого положения. Теперь я это представление значительно видоизменил и выражаюсь уж так!: хорошо быть литератором, но не действующим, а бывшим. Да, именно так: не настоящим литератором, не тем, который мучительно мечтает, как бы объехать на кривой загадочного незнакомца, а тем, который, совершив все земное, ясными и примиренными глазами смотрит на жизненную суету, твёрдо уверенный, что суета эта пройдет мимо, не коснувшись до него ни единым запросом, ни единым унижением, ни единой тревогой...[14]

  Михаил Салтыков-Щедрин, «Круглый год», 1879
  •  

Жизнь и смерть для человека, имеющего дело непосредственно с природой, слиты почти воедино. Вот умерло срубленное дерево, оно вянет, гниет, но в то же самое мгновение пополняется новой жизнью. Под гниющей корой неведомо откуда явились и копошатся тысячи червей, муравьев; всё это суетится, лазает, точит, ест мертвеца, тащит в свой дом, строится, устраивает муравьиные кучи, растаскивает его по мельчайшим частям, как у бобыля шапку, полушубок, и, глядишь, нет дерева, а есть что-то другое, и не мертвое, а живое; дерево рассыпалось, и на том месте, где оно лежало, по всей его длине, вырос крепкий мох, разнообразный, красивый, и в нем после хорошего «грибного дождя» (для грибов бывает особенный грибной дождь) ― масса грибов, которые через день по появлении жарятся на сковороде в сметане[6]

  Глеб Успенский, «Крестьянин и крестьянский труд», 1880
  •  

Всё суета, все люди суетны и тщеславны. Ужасно тщеславны женщины. Мужчины — тоже, даже больше, если это возможно. Тщеславны и дети, особенно дети. Да что! Животные и те тщеславны. На днях я видел большого ньюфаундлендского пса. Он сидел перед зеркалом у входа в магазин на Риджент-сэркус и разглядывал себя с таким блаженным самодовольством, какое мне случалось наблюдать только на собраниях приходского совета.

 
  •  

Вовсе не раба необходимо выдавливать из себя по капле всю жизнь, и даже не господина…, а подлое и низкое животное…, человека. Только очистившись от шелухи и мусора суеты, повседневных потребностей, условий и правил, коросты веков и прочей пустоты привычек, — только тогда, пожалуй, и можно обнаружить ясную картину мира, сначала состоящую из скелета самого себя, а потом — и всего прочего мира. Вот так-то, Антон Павлович[10]:4

  Юрий Ханон, «Мусорная книга», том I, 2000-е

В мемуарах, письмах и дневниковой прозе

[править]
  •  

Всё сложилось так и даже лучше, чем я мечтала в момент нашего союза. Во мне всё время нарастало восхищение его исключительными достоинствами, такими редкими, такими возвышенными, что он казался мне существом единственным в своём роде, чуждым всякой суетности, всякой мелочности, которые находишь и в себе, и в других и осуждаешь снисходительно, а всё же стремишься к бо́льшему совершенству, как идеалу.[15]

  Мария Кюри, из воспоминаний, 1920-е
  •  

Мы слишком быстрые и не видим того, что медленно происходит. Не видим, как растут деревья, как дробятся и рассыпаются скалы, как погружаются в землю камни. Мы очень быстро и очень мелко живём. И очень мало.[9]

  Николай Сладков, «Зарубки на памяти», 1970-1996
  •  

— Я не люблю славы. Люди вообще суетны и неблагодарны. Сначала они возведут тебя на каменный пьедестал, а потом сбросят обратно. Это слишком неприятно, чтобы много раз повторять.[16]

  Юрий Ханон, «Тусклые беседы», 7. «Записки великого композитора», 1993
  •  

В числе многого, чего я лишён, мне не дано постичь прелесть и смысл салонной жизни. Убожество «внутрилитературной тематики» во вторичности предлагаемого к потреблению продукта: если литература ― производная от жизни, то разговоры о ней ― производная от литературы. Пресловутое «литературное общение» есть поза подмены деятельности суетой: казаться вместо быть; форма паразитирования при искусстве; род субкультуры для причастных к клану. Хотя также ― способ устройства своих дел: маркетинг и реклама ― тоже нужны… но надобно ж и разграничивать. Представьте Дон-Жуана проводящим ночи в попойках с друзьями за философскими обсуждениями женских подробностей и особенностей и подчёркиванием роли своей личности в мировой сексуальной революции, а по бабам ходящего в редкие просветы свободного времени и протрезвления. Вот и у пчёлок с бабочками то же самое. Хочешь писать ― сиди пиши. Хочешь печататься ― расшибайся в лепешку, печатайся. А вот если кто хочет именно быть писателем ― то есть выступать перед читателями, не ходить на службу, жить на гонорары, захаживать в редакции на чай и коньяк, ездить по миру, вести беседы в домах творчества, прокуренные ночи рассуждать с коллегами о проблемах литературы, небрежно доставать из кармана писательский билет ― провались он пропадом со своим ущемлённым самолюбием и знаком причастности к литературному процессу.[17]

  Михаил Веллер, «Ножик Серёжи Довлатова», 1997
  •  

В Египте, на построенном русами ведическом символесфинксе ― до сих пор сохранилась древнейшая надпись на русском языке: «Зрю на суету сует». И я с этим ясным и разумным утверждением позиции мыслящего человека в изменчивом нашем мире ― на всем протяжении творческих, трудовых, созидательных лет ― абсолютно согласен. Может, я и сам, в нынешнем своем положении, когда вроде меня и знают, а толком почти никто не читал, потому что все слишком заняты собою, когда одиночество и затворничество давно стали для меня привычными, когда я годами сознательно живу в стороне от суеты и хаоса, ― такой же сфинкс? Чего же вам надо еще? Вот надпись. Текст. Читайте! Чай, грамоте обучены.[18]

  Владимир Алейников, «Тадзимас», 2002
  •  

Итак, после создания идеального, с точки зрения космогонической символики, типа центрально-купольных храмов православное зодчество отступило от этой композиционной идеи и перешло к, безусловно, менее выразительному и не столь явно понятному, пространственно дробному крестово-купольному типу культовых построек. Да ведь и религиозно-догматические представления о характере Мироздания отчасти утратили свойственную античной традиции цельность. Иерархическая структура пирамидального типа была ближе «земному» мироустройству феодального общества. Этому новому взгляду в большей мере соответствовало расчленённое столпами, «ячеистое», затемнённое пространство нижнего яруса наоса и заметно отличающееся от него, сужающееся, но более светлое пространство подкупольного барабана ― «неба». Изменилась и общая символика храма, знаменовавшего собой уже не весь Космос, а лишь «земное небо», то есть часть, «кусочек» неба, воплощённого на Земле во внутреннем пространстве наоса. То, что купольный свод представляет собой образ «тверди небесной», особо подтверждается тем, что в его полусфере размещается изображение Христа-Вседержителя (Спаса-Пантократора), строго глядящего со Своих Божественных высот на суету людскую.[19]

  Андрей Флиер, «В круге главном», 2011

В беллетристике и художественной прозе

[править]
  •  

― Что опять заскакал? Аль тот лодырь приехал? ― Приехал. ― То-то… по лику вижу… А я стою вот тут и гляжу… Мир и есть мир. Суета сует… Взглянь-ка! Немцу помирать надо, а он о суете заботится… Видишь? Старик указал палкой на графскую купальню. От купальни быстро плыла лодка. В ней сидел человек в жокейском картузике и синей куртке. То был садовник Франц.
— Каждое утро на остров деньги возит и прячет… Нет у глупого понятия в голове, что для него что песок, что деньги — одна цена… Умрет — не возьмет с собой. Дай, барин, цигарку![20]

  Антон Чехов, «Драма на охоте», 1885
  •  

Человек в жилетке сверх тёплого полушубка — есть суета, потому что жилет сверх полушубка не нужен, как не нужно и то, чтобы за нами ходили и нас прославляли. Суета затемняет ум.

  Николай Лесков, «Неразменный рубль», 1894
  •  

Крикливый, бойкий город оглушал, пестрота и обилие быстро мелькавших людей, смена разнообразных впечатлений ― всё это мешало собраться с мыслями. День за днём он бродил по улицам, неотступно сопровождаемый Тиуновым и его поучениями; а вечером, чувствуя себя разбитым и осовевшим, сидел где-нибудь в трактире, наблюдая приподнятых, шумных, размашистых людей большого города, и с грустью думал: «У нас, в Окурове, благообразнее и тише живут…»
Шумная, жадная, непрерывная суета жизни раздражала, вызывая угрюмое настроение. Люди ходили так быстро, точно их позвали куда-то и они спешат, боясь опоздать к сроку; днём назойливо приставали разносчики мелкого товара и нищие, вечером ― заглядывали в лицо гулящие девицы, полицейские и какие-то тёмные ребята.[21]

  Максим Горький, «Жизнь Матвея Кожемякина», 1910
  •  

– Всё-таки пианисты, – заявляю я с полной категоричностью и почти злорадно, – это сиюминутная, плебейская профессия. Посмотри, вот и те же пустые концерты и конкурсы: всё рассчитано только на сегодняшний, сиюминутный эффект. Поколыхал воздух, получил своё, и пошёл дальше гулять по миру, ходить гоголем да улыбаться, засунув палец в петлицу. Суета ради суеты, и ничего больше![22]:282

  Юрий Ханон, «Скрябин как лицо», 1995

В поэзии

[править]
  •  

И вы не поленитесь
Последний дать поклон московским суетам,
И тотчас влево от Поклонной
К унылой Сетуни струям...[23]

  Алексей Мерзляков, «Маршрут в Жодочи», 1820-е
  •  

«Нет, нет, певец! не дружбой скромной
Освящено мое кольцо,
Не память девы вероломной
Мне сердце жмет, мрачит лицо!
Чугун сей милый и печальный
Превыше суеты земной:
То дар предсмертный, дар прощальный,
Благословение родной!»[4]

  Василий Туманский, «Кольцо», 1827
  •  

Всё в мире суета, он мнит, или отрава,
Возвышенной души предмет стремленья — слава.

  Михаил Лермонтов, «Портреты», 1829
  •  

Мы в суете, как бы гонясь за тенью,
Спешим от наслажденья к наслажденью.
Но наступает время отрезвленья,
Когда и в наслажденье нет забвенья.

  Мирза Шафи Вазех, 1840-е
  •  

Меняя каждый миг свой образ прихотливый,
Капризна, как дитя, и призрачна, как дым,
Кипит повсюду жизнь в тревоге суетливой,
Великое смешав с ничтожным и смешным.
Какой нестройный гул и как пестра картина!
Здесь — поцелуй любви, а там — удар ножом;
Здесь нагло прозвенел бубенчик арлекина,
А там идёт пророк, согбенный под крестом. <...>
Вот жизнь, вот этот сфинкс! Закон её — мгновенье,
И нет среди людей такого мудреца,
Кто б мог сказать толпе — куда её движенье,
Кто мог бы уловить черты её лица.
То вся она — печаль, то вся она — приманка,
То всё в ней — блеск и свет, то всё — позор и тьма;
Жизнь — это серафим и пьяная вакханка,
Жизнь — это океан и тесная тюрьма![24]

  Семён Надсон, «Жизнь», 1886
  •  

Зной без сияния, тучи безводные,
Шум городской суеты…
В сердце тоскующем думы бесплодные,
Трепет бескрылой мечты.[25]

  Владимир Соловьёв, «Зной без сияния, тучи безводные...», 1890(?)
  •  

День прошёл с суетой беспощадною.
Вкруг меня благодатная тишь,
А в душе ты одна, ненаглядная,
Ты одна нераздельно царишь.[25]

  Владимир Соловьёв, «День прошёл с суетой беспощадною», 1892
  •  

По колее крутой, но верной и безгрешной,
Ушёл навеки я от суетности внешней.
Спросить я не хочу: ― А эта чаша ― чья? ―
Я горький аромат медлительно впиваю,
Гирлянды тубероз вкруг чаши обвиваю,
Лиловые черты по яспису вия.[7]

  Фёдор Сологуб, «Из чаш блистающих мечтания лия...», 1919
  •  

Там, в отдаленьи, ― опущены стрелами в воду,
Переливаются береговые огни.
Синий неон на веранде яхт-клуба поодаль
Пестрой циновкой на воду отсвет уронил.
Там, вдалеке ― говорливый и суетный город,
С криками радио, с блеском реклам и витрин.
С жаждой сенсаций и скукой пустых разговоров,
С мерным жужжаньем тяжелых и мертвых машин.
Это все там, за горящим во тьме ожерельем
Странной тоской овевающих зыбких огней, ―
Здесь же мы только вдвоем, как в неведомой келье,
В мраке и в звездах, как в призрачном царстве теней.[26]

  Григорий Сатовский-Ржевский, «За стеной», 1942
  •  

Полжизни мы теряем из-за спешки,
Спеша, не замечаем мы, подчас,
Ни лужицы на шляпке сыроежки
Ни боли глубины в глубине глаз.
И лишь, как говорится, на закате
Средь суеты, среди успеха — вдруг
Тебя безжалостно за горло схватит
Холодными ручищами испуг
Жил на бегу, за призраком в погоне,
В сети забот и неотложных дел
А может, главное и проворонил?
А может, главное и проглядел?[8]

  Юлия Друнина, «Полжизни мы теряем из-за спешки...», 1956

Пословицы и поговорки

[править]
  •  

Суета сует и всяческая суета. На суету и смерти нет.[27]

Источники

[править]
  1. 1 2 3 Библия, или книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Синодальный перевод РПЦ МП, редакция от 2000 года
  2. Библия, или книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Синодальный перевод РПЦ МП, редакция от 2000 года
  3. 1 2 Чжан Бо-дуань, перевод Е.А.Торчинова Главы о прозрении истины. — СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1994. — 344 с.
  4. 1 2 В. И. Туманский в кн. «Поэты 1820-1830-х годов». Библиотека поэта. Второе издание. — Л.: Советский писатель, 1972 г.
  5. 1 2 Успенский Г.И. Собрание сочинений в девяти томах. Том 5. — Москва, ГИХЛ, 1957 г.
  6. 1 2 Успенский Г. И. Собрание сочинений в девяти томах. Том 5. — Москва, ГИХЛ, 1995 г.
  7. 1 2 Сологуб Ф.К. Собрание стихотворений в 8 томах. Москва, «Навьи Чары», 2002 г.
  8. 1 2 Юлия Друнина. Избранная лирика. — М. : Молодая Гвардия, 1968. — (Библиотечка избранной лирики)
  9. 1 2 Николай Сладков. Зарубки на памяти. — М.: журнал «Звезда», №1, 2000 г.
  10. 1 2 Юрий Ханон интервью: «Не современная Не музыка», журнал «Современная музыка», № 1-2011. — М., «Научтехлитиздат», стр.2-12.
  11. Эрик Сати, Юрий Ханон. «Воспоминания задним числом». — СПб.: Центр Средней Музыки & издательство Лики России, 2010. — 682 с. — ISBN 978-5-87417-338-8
  12. Библия, или книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Синодальный перевод РПЦ МП, редакция от 2000 года
  13. Н. М. Карамзин. Избранные сочинения в двух томах. — М., Л.: Художественная литература, 1964 г. — Том первый. Письма Русского Путешественника. Повести. — стр. 607
  14. М. Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 13, Господа Головлёвы, 1875—1880. Убежище Монрепо, 1878—1879. Круглый год, 1879—1880. — С. 407-563. — Москва, Художественная литература, 1972 г.
  15. Ева Кюри. «Мария Кюри» (1937) / пер. с франц. Е. Корша под ред. В. В. Алпатова. — М., 1976 г.
  16. Юрий Ханон, «Тусклые беседы» (цикл статей, еженедельная страница музыкальной критики), газета «Сегодня», СПб, апрель-октябрь 1993 г.
  17. Михаил Веллер. «А вот те шиш!» — М.: Вагриус, 1997 г.
  18. В. Д. Алейников. «Тадзимас». — М.: Рипол классик, 2013 г.
  19. Андрей Флиер. «В круге главном». — М.: «Наука и религия», №2 — 2011 г.
  20. Чехов А. П. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1974 год — том 3. (Рассказы. Юморески. «Драма на охоте»), 1884-85. — стр.436
  21. Горький М. Собрание сочинений в 30 т. Том 8. — Москва: ГИХЛ, 1949 г.
  22. Юрий Ханон «Скрябин как лицо», издание второе. — СПБ: Центр Средней Музыки, 2009. — 680 с. — ISBN 5-87417-026-X
  23. М.А.Дмитриев. «Мелочи из запаса моей памяти». — М.: Московский рабочий, 1985 г.
  24. Надсон С.Я. Полное собрание стихотворений. Второе издание. Новая библиотека поэта. Большая серия. МоскваЛенинград, «Советский писатель», 1962 г.
  25. 1 2 В. С. Соловьёв. Стихотворения и шуточные пьесы. — Л.: Советский писатель, 1974 г. — стр. 164, 94
  26. Григорий Сатовский-Ржевский в сборнике: Русская поэзия Китая. — М.: Время, 2001 г.
  27. В. И. Даль. Пословицы и поговорки русского народа. — 1853.

См. также

[править]