«Особый старательский»

«Особый старательский» (англ. Prospector's Special) — фантастический рассказ Роберта Шекли 1959 года. Вошёл в авторский сборник «Осколки пространства» 1962 года.

Цитаты

Телепортировка предметов со стационарного проектора в любую заданную точку была обычным способом доставки грузов на огромные расстояния Венеры. Телепортировать можно было любой неодушевленный предмет. Одушевленные предметы телепортировать не удавалось, потому что при этом происходили некоторые незначительные, по непоправимые изменения молекулярного строения протоплазмы. Кое-кому пришлось убедиться в этом на себе, когда телепортировка только ещё входила в практику. Моррисон ждал. Воздушный вихрь достиг трёх футов в диаметре. Из него показался хромированный робот с большой сумкой. — А, это ты,— сказал Моррисон. — Да, сэр,— сказал робот, окончательно высвободившись из вихря.— Уильямс-4 с венерианской почтой к вашим услугам. Робот был среднего роста, с тонкими ногами и плоскими ступнями, человекоподобный и наделённый добродушным характером. Вот уже двадцать три года он представлял собой всё почтовое ведомство Венеры — сортировал, хранил и доставлял письма.

Solidoporting from a base projector to a field target was a standard means of moving goods across the vast distances of Venus. Any inanimate object could be 'ported; animate beings couldn't because the process involved certain minor but distressing molecular changes in protoplasm. A few people had found this out the hard way when 'porting was first introduced. Morrison waited. The aerial whirlpool became a mouth three feet in diameter. From the mouth stepped a chrome-plated robot carrying a large sack. "Oh, it's you," Morrison said. "Yes, sir," the robot said, now completely clear of the field. "Williams 4 at your service with the Venus Mail." It was a robot of medium height, thin-shanked and flat-footed, humanoid in appearance, amiable in disposition. For twenty-three years it had been Venus's entire postal service—sorter, deliverer, and dead storage.

— Глупо, просто глупо, — сказал старый робот. — Если б вы повидали с моё… Сколько раз мне попадались вот такие парни — лежат себе на песке в высохшем мешке из собственной кожи, а кости изгрызли песчаные волки и грязные чёрные коршуны. <…> — Знаю, — ответил Моррисон. — Но кое-кто остаётся в живых, верно? — Конечно, — согласился робот. — Я видел, как люди сколачивали себе одно, два, три состояния. А потом умирали в песках, пытаясь составить четвёртое.

"Foolish, downright foolish," the old robot said. "Pity you don't have my perspective. Too many's the time I've come across you boys lying in the sand in the dried-out sack of your skin, or with your bones gnawed to splinters by the sandwolves and the filthy black kites." <…> "I know," Morrison said. "But some get through, don't they?" "Sure they do," the robot said. "I've seen men make one, two, three fortunes. And then die on the sands trying to make a fourth."

А потом началось. Струйка превратилась в поток, рев которого разогнал всех коршунов и волков. Целый водопад низвергался из вихря в гигантскую чашу. Моррисон, шатаясь, побрел к ней. «Попросить бы мне флягу», — говорил он себе, мучимый страшной жаждой, ковыляя по песку к чаше. Вот наконец перед ним стоял «Особый старательский» — выше колокольни, больше дома, наполненный водой, что была дороже самой золотоносной породы. Он повернул кран у дна чаши. Вода смочила жёлтый песок и ручейками побежала вниз по дюне. «Надо было ещё заказать чашку или стакан»,— подумал Моррисон, лёжа на спине и ловя открытым ртом струю воды. — конец

And then it came. The trickle became a roar that sent the wolves and kites fleeing in terror, and a cataract poured from the vortex to the huge punchbowl. Morrison began staggering toward it. He should have ordered a canteen, he told himself thirstily, stumbling across the quarter of a mile of sand. But at last he stood beneath the Prospector's Special, higher than a church steeple, wider than a house, filled with water more precious than goldenstone itself. He turned the spigot at the bottom. Water soaked the yellow sands and ran in rivulets down the dune. He should have ordered a cup or glass, Morrison thought, lying on his back with open mouth.

Перевод

А. Иорданский, 1965