Арнольд и Грегор

Роберт Шекли написал цикл из 8 юмористических фантастических рассказов о межзвёздных торговцах Фрэнке Арнольде и Ричарде Грегоре, основавших «Агентство по оздоровлению природной среды» (англ. AAA Ace). Вместе они вошли только в последний авторский сборник — «Маска утра» (исп.-англ. The Masque of Mañana) 2005 года.

Цитаты

	— Здесь Старая наука возникла, здесь она развилась и угасла. Но всегда отыщется недоучки, которые не могут пройти мимо старой машины, чтобы не сунуть в неё свой нос. А теперь проваливайте! Но если вдруг найдёте Лаксианский Ключ, то возвращайтесь и называйте любую цену. — конец рассказа; перевод: А. И. Корженевский, 1990
	'The Old Science originated here, and there are always fools who have to tamper with its artifacts. Now get going. But if you ever find a Laxian Key, come back and name your price.'
	— «Лаксианский ключ» (The Laxian Key), 1954

	— Хэма нельзя назвать чистюлей, это верно, да и сама планета Оол довольно грязное место. — Ну и что из этого? — А то, что, похоже, я набрался там вшей, — ответил Грегор, отчаянно скребя живот. — Вшей-невидимок, как ты сам догадываешься. — перевод: Т. Н. Шинкарь, 1999
	"Hem wasn't the most hygienic of people and Oole was a pretty scrubby place." "What is it?" "I'm afraid I picked up a lot of lice," Gregor said. He scratched at his stomach. "Invisible lice, of course."
	— «Беличье колесо» (Squirrel Cage), 1955

Замок скэгов

The Skag Castle, 1956. Сборник «Так люди ЭТИМ занимаются?», 1984. Перевод: М. А. Чумаков, 2014 (текст в его блоге).

	— Мы самые лучшие, и наши расценки самые приемлемые. Для нас не бывает слишком большой планеты или слишком маленького астероида.
	"No planet too big, no asteroid too small, and every job gets our personal attention.”

	— Коэлла очень маленькая [планета], но это — идеальное место! Превосходная атмосфера, лучшая гравитация, которую только можно купить за деньги, артезианская вода!
	"Coelle was very small, but perfect. It had a complete air system, the best gravity money can buy, and an artesian well.”

— Я хочу жить на Коэлле, — в спокойном голосе Миры прозвучали угрожающие нотки. — Я хочу жить на своей собственной маленькой планете. Джеймсон покачал головой. — Мы уже обсуждали это тысячу раз. Дорогая, неужели ты серьёзно ожидаешь, что я брошу свой бизнес и перееду на этот комок грязи вместе с тобой? У меня есть работа… — А у меня есть мой комок грязи! — отрезала Мира. — Это мой собственный комок грязи, и я хочу там жить.

"I want to live on Coelle,” Myra said, in a dangerously cjuiet voice. "I want to live on my own little planet.” Jameson shook his head. "We’ve been through this a thousand times. Darling, you can’t seriously expect me to give up my business and move to this little mudball with you. I’ve got my work—” "And I’ve got my mudball,” Myra said. "It’s my very own mudball, and I want to live there.”

	— Возможно, ты забыл, — возразил Арнольд, — что я почётный выпускник Хепборнской школы научно-детективных расследований. — Это был всего лишь шестинедельный заочный курс! <…> Насколько он помнил, курс, заочно пройденный Арнольдом, обошёлся им в десять долларов. Причём в оплату входила подписка на журнал «Ужасные преступления».
	"Perhaps you’ve forgotten,” Arnold said. "I am an honor graduate of the Hepburn School of Scientific Detection.” "That was only a six weeks’ correspondence course.” <…> Arnold’s course, he remembered, had cost ten dollars plus a coupon from Horror Crime Magazine.

	Этот корабль, как и любое стареющее существо, имел множество раздражающих привычек, наиболее раздражающей из которых была склонность к созданию постоянных утечек воздуха в самых труднодоступных местах…
	The ship had developed a disconcerting habit of springing leaks in the most inaccessible places…

Мятеж шлюпки

The Lifeboat Mutiny, 1955. Сборник «Паломничество на Землю», 1957. Перевод: Г. Б. Косов, 1964.

	Грегор направил шлюпку к берегу, мысленно вращая штурвал и вглядываясь в зелёную пену, весело расступающуюся перед носом лодки. Именно в такие моменты вопреки всему своему предыдущему опыту он видел Вселенную дружелюбной и прекрасной.
	Gregor turned in the direction of the island, steering telepathically and watching the green water foam merrily past the bow. At moments like this, contrary to all his previous experience, the Universe seemed a fine and friendly place.

— Покорми нас, — потребовал Грегор. — Безусловно, — ответила лодка. И из стенки выскользнуло блюдо, до краёв наполненное каким-то веществом, похожим на глину, но с запахом машинного масла. — Что это должно означать? — спросил Грегор. — Это гизель, — сказала лодка, — любимая пища народов Дрома, и я могу приготовить его шестнадцатью различными способами. Грегор брезгливо попробовал. И по вкусу это была глина в машинном масле. — Но мы не можем есть это! — Конечно, можете, — сказала шлюпка успокаивающе. — Взрослый дромит потребляет ежедневно пять и три десятых фунта гизеля и просит ещё.

"Yeah, feed us," Gregor demanded. "Of course," the lifeboat said. A tray slid out of the wall. It was heaped high with something that looked like clay, but smelled like machine oil. "What's that supposed to be?" Gregor asked. "That is geezel," the lifeboat said. "It is the staple diet of the Drome peoples. I can prepare it in sixteen different ways." Gregor cautiously sampled it. It tasted just like clay coated with machine oil. "We can't eat that!" he objected. "Of course you can," the boat said soothingly. "An adult Drome consumes five point three pounds of geezel a day, and cries for more."

	Шлюпка: А теперь для поднятия духа я исполню наш Национальный Гимн. Отвратительный ритмичный скрип заполнил воздух.
	"And now, to assist your morale, I will play our national Anthem." A hideous rhythmic screeching filled the air.

	Его клонило ко сну. Надо иметь особое везение, чтобы замёрзнуть внутри свихнувшейся спасательной шлюпки. Так бывает, если вы покупаете приборы, настроенные на то, чтобы ухаживать за вами, нервные человекоподобные калькуляторы, сверхчувствительные эмоциональные машины.
	He was becoming sleepy. Just his luck, he thought, to be frozen to death inside an insane lifeboat. It was what came of buying paternalistic gadgets, highstrung, humanistic calculators, over-sensitive, emotional machines.

Необходимая вещь

The Necessary Thing, 1955. Перевод: А. Ежков, 1984.

Космический корабль — это остров на полном самообеспечении. Если на Дементии II у тебя кончатся бобы, ты там не отправишься в лавку. А если, не дай Бог, сгорит обшивка основного двигателя, никто не поспешит заменить её. На борту должно быть всё — и запасная обшивка, и инструмент для замены, и инструкция, как это сделать. Космос слишком велик, чтобы позволить себе роскошь спасательных операций.

A spaceship is an island unto itself, self-sufficient, self-sustaining. If you run out of beans on Dementia II, there is no store where you could buy more. No Coast Guard hurries out to replace the burned-out lining on your main drive. You have to have another lining on board, and the tools to replace it with, and the manuals telling you how. Space is just too big to permit much in the way of rescue operations.

Поздно вечером приятели начали переговоры с машиной. Арнольд настойчиво нашептывал ей о прелестях повторения. Грегор громко рассуждал об эстетическом наслаждении от многократного производства таких шедевров, как элементы системы управления. Арнольд всё шептал о трепете от бесконечного производства одних и тех же предметов. Снова и снова — всё те же детали, всё из того же материала, производимые с одной и той же скоростью. Экстаз! Грегор философствовал, сколь гармонично это соответствует облику и способностям машины. Он говорил, что повторение гораздо ближе к энтропии, которая с механической точки зрения само совершенство. По непрерывному щёлканью и миганию можно было судить, что Конфигуратор внимательно слушал.

Late into the night they talked to the machine. Arnold murmured persuasively about the joys of repetition. Gregor spoke highly of the aesthetic values inherent in producing an artistic object like a turn-drive component, not once, but many times, each item an exact and perfect twin. Arnold murmured lyrically to the machine about the thrill, the supreme thrill of fabricating endlessly parts without end. Again and again, the same parts, produced of the same material, turned out at the same rate. Ecstacy! And, Gregor put in, so beautiful a concept philosophically, and so completely suited to the peculiar make-up and capabilities of a machine. As a conceptual system, he continued, Repetition (as opposed to mere Creation) closely approached the status of entropy, which, mechanically, was perfection. By clicks and flashes, the Configurator showed that it was listening.

Призрак V

Ghost V, 1954. Перевод: Н. М. Евдокимова, 1984 (с незначительными уточнениями).

Грегор приподнял бровь. «Призрак» — странное прозвище для планеты, но доводилось слышать и похлестче. В конце концов, надо же как-то именовать новые миры. Ведь в пределах досягаемости звездолётов кишмя кишат светила в сопровождении бессчётных планет, причём многие заселены или пригодны к заселению. И масса людей из цивилизованного сектора космоса стремится колонизировать такие миры. Религиозные секты, политические меньшинства, философские общины и, наконец, просто пионеры космоса рвутся начать новую жизнь.

Gregor raised an eyebrow. 'Ghost' was an odd nickname for a planet, but he had heard odder. After all, you had to call them something. There were thousands of planet-bearing suns within spaceship range, many of them inhabitable or potentially inhabitable. And there were plenty of people from the civilized worlds who wanted to colonize them. Religious sects, political minorities, philosophic groups — or just plain pioneers, out to make a fresh start.

	— Мы ведь так и договорились, — напомнил Арнольд. — Я ведаю научно-исследовательской стороной предприятия, а ты расхлёбываешь неприятности. Забыл? Грегор ничего не забыл. Так повелось с самого детства: он лезет в пекло, а Арнольд сидит дома да объясняет, почему и впредь надо лезть в пекло.
	'That's the way we set it up,' Arnold reminded him. 'I'm the research department — you're the troubleshooter. Remember?' Gregor remembered. Ever since childhood, he had been sticking his neck out while Arnold stayed home and told him why he was sticking his neck out.

	Итак, животной жизни на планете нет, так же как нет ни ходячих растений, ни разумных минералов, ни исполинских мозгов, обитающих в планетарном ядре Призрака V. Нет даже луны, где могло бы притаиться подобное существо.
	There was no animal life here — nor were there any walking plants, intelligent rocks or giant brains dwelling in the planet's core. Ghost V hadn't even a moon for someone to hide on.

	— Привет, — поздоровался Фиолетово-полосатый Хват. Персональная, глубоко интимная галлюцинация вернулась с гастрономическими намерениями.
	'Hello,' said the Purple-striped Grabber. His own personal hallucination had returned to eat him.

Управляемый автопилотом, корабль мчался к Земле. Ворчучело чувствовало себя на борту полновластным хозяином. Оно вышагивало взад-вперёд по пустынным коридорам, просачивалось сквозь стальные переборки в каюты и грузовые отсеки, стенало, ворчало и ругалось последними словами, не находя себе ни единой жертвы. Звездолёт достиг Солнечной системы и автоматически вышел на окололунную орбиту. Грегор осторожно глянул в щёлочку, готовый в случае необходимости мгновенно снова нырнуть в укрытие. Однако зловещего шарканья ног не было слышно, и ни под дверцей, ни сквозь переборки не просачивался оголодавший туман.

Under auto-pilot controls, the ship flashed Earthwards with the Grumbler as complete master. He marched up and down the empty corridors and floated through steel partitions into cabins and cargo compartments, moaning, groaning and cursing because he could not get at any victim. The ship reached the solar system and took up an automatic orbit around the moon. Gregor peered out cautiously, ready to duck back if necessary. There was no sinister shuffling, no moaning or groaning, no hungry mist seeping under the door or through the walls.

Рейс молочного фургона

Milk Run, 1954. Сборник «Паломничество на Землю». Перевод: Н. М. Евдокимова, 1966.

В нашем секторе космоса всеми перевозками животных ведает концерн «Тригейл». Конкурентов он не терпит, и потому конкурентов у него нет. Как ты собираешься его обойти? — Будем брать дешевле. — И сдохнем с голоду. — Мы и так подыхаем с голоду. — Лучше голодать, чем «случайно» на месте назначения получить пробоину от одного из буксиров «Тригейла». Или обнаружить в пути, что кто-то заполнил водяные баки керосином. И вовсе не заполнил кислородных баллонов. — Ну и воображение у тебя! — нервно проговорил Арнольд.

"The Trigale Combine does all animal shipping in this sector of space. They don't look kindly upon competitors — therefore, they have no competitors. How do you plan to buck them?" "We'll undersell them." "And starve." "We're starving now," Arnold said. "Starving is better than being 'accidentally' holed by a Trigale tug at the port of embarkation. Or finding that someone has loaded our water tanks with kerosene. Or that our oxygen tanks were never filled at all." "What an imagination you have!" Arnold said nervously.

…животных следует доставить живыми, невредимыми, здоровыми, бодрыми, способными к размножению и так далее. Были пункты, предусматривающие огромные неустойки в случае утери животных, доставки их не живыми, не здоровыми, не способными к размножению и так далее. Документ звучал как соглашение о временном перемирии между двумя враждующими державами. <…> — При виде квила меня выворачивает наизнанку. — Точно такое же ощущение вызывает у меня вид этого договора.

… animals were to arrive intact, alive, healthy, happy, productive, etcetera. There were heavy forfeiture clauses in event of loss of animals, their arrival unalive, unhealthy, unproductive, etcetera. The document read like a temporary armistice between unfriendly nations. <…> "I get deathly sick at the very sight of a Queel." "And that's how I feel about this deal."

	Одежда, сотканная из шерсти квилов, огнеупорна, непроницаема для укуса насекомых, не поддаётся гниению и практически вечна благодаря значительному содержанию металла в шерсти.
	Garments woven of Queel wool are fireproof, insectproof, rotproof and will last almost indefinitely, due to the metallic content in the wool.

Грегор увеличил давление и влажность воздуха, и квилы перестали размножаться. Теперь их насчитывалось сорок семь, и большую часть времени Грегор тратил на то, чтобы очищать вентиляторы от шерсти. Замедленная сюрреалистическая метель бушевала в коридоре, в машинном зале, в баках с водой и у Грегора под рубашкой. Он ел безвкусные продукты с шерстью, а на десерт — неизменный пирог с шерстью.

Unless he dumped them all into space. It was a tempting though impractical thought. With increased air pressure and moisture content, the Queels stopped reproducing. They numbered forty-seven now and Gregor had to spend most of his time clearing the ventilators of wool. A slow-motion, surrealistic snowstorm raged in the corridors and engine room, in the water tanks and under his shirt. Gregor ate tasteless meals of food and wool, with pie and wool for dessert.

Сарканец

Sarkanger, 1986. Вошёл в Собрание малой прозы Роберта Шекли, 1991. Перевод: А. Нефёдов, 1996 («Долой паразитов!»).

	— Что может быть религиозного в потрошении кочанов? — фыркнул Арнольд. — Суть не в самом действии, — пояснил мииг, — а в неразрывно связанном с ним смысле. С тех пор как мииг Гх'тан, которого мы называем Великий Кошак, открыл, что простой акт раздирания кочана вызывает необыкновенное просветление сознания, мы, его последователи, ежегодно совершаем этот ритуал.
	"What's religious about rending cabbage?" Arnold demanded. "It's not the act itself," the Meeg explained. "It's the meaning attached to it. Ever since Meeg Gh'tan, known as the Great Feline, discovered supreme enlightenment in the simple act of shredding cabbage, we his followers reenact the rite every year."

— Нам не нужны никакие органы, — заявил кочан сауники. — Разве вам не известно, что любая материя с достаточно высокой степенью организованности обладает разумом? А способность к общению есть неотъемлемое следствие разумности. Лишь высшие овощи вроде нас способны к телепатии. Разумность сауники изучали в вашем Гарвардском университете. Нам даже присвоен статус наблюдателей при совете Объединённых планет. <…> — Знаете, — заметил Арнольд, — мне как-то с трудом верится, что у овоща может быть счёт в банке. — Разумное существо, какую бы форму оно ни имело, всегда способно заработать деньги. Действуя через нашу холдинговую компанию «Развлекательные модальности сауники», мы выпускаем книги и записи, а также составляем базы данных на всевозможные темы. Свои знания мы телепатически вкладываем в мозги авторов на Земле, а за работу платим им неплохие авторские. Особенно большую прибыль нам приносят материалы по сельскому хозяйству: только овощ может быть настоящим экспертом по садоводству. Полагаю, вы найдёте наш рейтинг Dun & Bradstreet просто блестящим. Кочан откатился в дальний конец поля, чтобы дать партнёрам возможность поговорить.

"We don't need organs," the saunicus said. "Don't you know that all matter with a sufficiently complex degree of organization possesses intelligence? Communication is the inevitable concomitant of intelligence. Only the higher vegetables such as myself can telepathize. Saunicus intelligence is being studied at your Harvard University. We have even applied for observer status at your United Planets." <…> "Look," Arnold said, "it's difficult for me to believe that a vegetable has a bank account." "Intelligence, no matter what form it comes in, can always get money. Working through our holding company, Saunicus Entertainment Modalities, we publish books and tapes and compile data bases on a variety of subjects. We impart our knowledge telepathically to Terran authors whom we hire at a flat rate per page. Our gardening section is especially profitable: only a vegetable can be a true expert on growing plants. I think you will find our Dun & Bradstreet rating more than adequate." The saunicus went to a distant part of the field to give the partners a chance to talk it over.