Жёлтый цвет, также золотой или желтоватый — область цветов в длинноволновой части видимого спектра, пограничная с оранжевым и красным, соответствует средним частотам электромагнитного излучения, воспринимаемого человеческим глазом. Диапазон жёлтых цветов в спектре определяется длинами волн 550-590 нанометров. Жёлтый является дополнительным цветом к синему в RGB или дополнительным к фиолетовому в художественной практике и системе RYB. Однако вплоть до XIX века, из-за несовершенства имевшихся пигментов, жёлтый рассматривали как дополнительный к пурпурному (кармину).
Жёлтый цвет имеет множество органических предметов, преждле всего, цветов: одуванчика, лютика, девясила, желтофиоля; осенние листья, моча животных, яичный желток... Считается самым лёгким, светлым и ярким цветом в спектре. Психологи называют жёлтый тонизирующим и «ободряющим» цветом, который стимулирующе воздействует на умственную жизнь человека. В Российской империи до 1917 года в этот цвет выкрашивали государственные здания, в том числе, медицинского профиля. «Жёлтым домом» или домиком очень часто называли психиатрические больницы.
— Леонардо да Винчи, О красках, лаках и других материалах, применяемых в живописи, 1500-е
Когда топазы чистаго желтаго цвѣта и безъ трещинъ, то нѣкоторую имѣютъ цѣну; но вообще ювелиры мало ихъ уважаютъ, изключая хорошіе Бразильскіе топазы и Сибирскіе тяжеловѣсы.[2]
— Василий Севергин, «Начертаніе технологіи минеральнаго царства...», 1821
Наконец дом был готов, и граф приехал. Он был еще не стар, холост; но сердитый вид, жёлтый цвет лица обнаруживали в нем какую-то тайную болезнь.[3]
...когда семена созрели и получили защищающую их оболочку, <...> окраска плодов бросается в глаза. Особенно распространен яркий красный или жёлтый цвет.[8]
Последнее обстоятельство причинило так называемую желтуху; она вся с ног до головы окрашена теперь в резкий желтый цвет, производящий на взгляд очень тяжелое впечатление.[9]
...попытайтесь указать отчётливый логический признак, которым восприятие красного цвета отличается от восприятия жёлтого? Во всех наших психических состояниях мы имеем нечто <...> неопределимое.[10]
Кажется, что огромный желтый шарф обмотан вокруг конуса горы, вершина которой тоже желтая, ослепительно желтая под яркими лучами солнца. <...> Все желто вокруг меня, у моих ног и надо мною, ослепительно, умопомрачительно желто. Все желто: почва, высокие стены кратера и самое небо. Желтое солнце льет в клокочущую бездну пылающий свет, который в соединении с жаром этой серной чаши причиняет боль, словно ожог. И видишь, как кипит текущая желтая жидкость...[11]
Что же касается извозчичьих экипажей, то для них всех обязателен был, в отличие, жёлтый цвет. Это правило соблюдалось во всей России до второй четверти XIX века.[13]
— Василий Авсеенко, «200 лет С.-Петербурга». Исторический очерк, 1903
— Александр Блок, «Гармоника, гармоника!..» (из цикла «Заклятие огнём и мраком»), 1907
Немного далее, более разрушенные, изрытые ложбинками утёсы были ярко-желтого и зеленовато-желтого цвета. В них Каштанов признал свинцовые охры и окисленные свинцовые руды...[14]
...где-то вдали, на закраинах горизонта, еще желтела смутная полоска неба, жёлтая ― как жёлт по осени тугой гусиный жирок. То был любимый его цвет, кадмий[16]
— Вениамин Каверин, «О Мите и Маше, о Весёлом трубочисте и Мастере золотые руки», 1939
Очень близкое к этому пишет опять-таки Гёте. Красный цвет он делит на три разновидности: красный, красно-жёлтый и жёлто-красный. Из них желто-красному, то есть тому, что мы назвали бы… цветом «танго», он приписывает именно такие же «способности» психически воздействовать[18]
...говоря о красивом цвете пожелтевшего кленового листа, я с такою отчетливостью выделяю из сложного содержания восприятия «этот жёлтый цвет», что усомниться в наличности его было бы безумием...[20]
Красный свет не проникает ниже глубины 5 м, на глубине 10 м исчезает оранжевый цвет, а на 20 м ― жёлтый. На небольших глубинах погружения преобладает жёлтый цвет, который наиболее хорошо воспринимается глазом.[22]
— Юрий Юдинцев, «Проблемы видения под водой», 1967
Теперь её Византия пела: жёлтый, как осенняя листва, пел настойчивый жёлтый цвет...[23]
Тот, кто отбросил этот мир, сравнил его с жёлтой пылью. <...> Весь этот мир — попавшая в тебя жёлтая стрела, поезд, на котором ты едешь к разрушенному мосту.[25]
— Василий Севергин, «Начертаніе технологіи минеральнаго царства...», 1821
Служилые люди во время какого-нибудь торжественного события, выходящего из повседневной среды, одевались в цветные одежды. Всевозможные цвета самых ярких оттенков можно было встретить на русских одеждах, но преимущественно красные; из них особенно любили червчатый отлив (красно-фиолетовый). Этот цвет был в таком употреблении, что один иностранец заметил, что все городские жители (посадские) носят платье такого цвета. Даже духовные особы носили рясы красных цветов. За красными цветами в числе более употребительных были цвета лазоревый, зеленый и вишневый, за этими следовали рудо-желтый, шафранный, лимонный, песочный, кирпичный, сизовый, сливный, маковый, таусинный, дымчатый, ценинный и проч.[29]
— Николай Костомаров, «Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях», 1860
...пока семена развиваются и ещё не образовали толстой защищающей их оболочки, вкус плодов своим изобилием кислот и разных терпких, вяжущих веществ не привлекает животных, да к тому же они мало заметны, так как не отличаются цветом от листьев. Но когда семена созрели и получили защищающую их оболочку, в плодах накопляются сахаристые, крахмалистые и другие питательные вещества, и окраска плодов бросается в глаза. Особенно распространен яркий красный или жёлтый цвет. Этот способ разнесения семян вместе с извержениями животных выгоден для растения еще и тем, что почва в ближайшем соседстве оказывается богато удобренной.[8]
...в посещённых нами озерах преобладают крайние желтоватые цвета шкалы Фореля-Улэ и довольно ограниченная прозрачность (белый круг перестает быть видимым на глубине 2-3, 5 м).[30]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
Что же обнаружили Жансен и Локьер в спектре солнечных выступов? Прежде всего им обоим бросились в глаза яркие линии водорода: красная, зелено-голубая и синяя. Но, кроме этих трех линий, в спектре оказалась ещё одна линия — жёлтая. Что значит эта линия, ни Жансен, ни Локьер никак не могли понять. Она расположена довольно близко от того места спектра, где должна была бы лежать желтая линия натрия. Близко, но не совсем в том месте, — значит, это не натрий. Откуда же эта линия? Ни одно из веществ, известных химикам того времени, не имело ее в своем спектре. Жансен и Локьер долго размышляли и наконец пришли к выводу, что неизвестная линия, которую они назвали линией D3, принадлежит какому-то особому небесному веществу. Очевидно, на Земле его нет, оно существует только на Солнце, за полтораста миллионов километров от нас. И поэтому Локьер решил назвать новое, найденное на Солнце вещество именем самого Солнца — «гелий».[17]
До 1868 года его не видел ни один человек на Земле. Никто его не знал и о нем ничего не слышал. Впервые его присутствие было обнаружено на Солнце. Он оставил ярко-жёлтые следы в солнечном спектре...[31]
Неполная индивидуализация наших представлений становится еще более ясною, если взять не целую вещь, а часть вещи: положим перед собой на стол лист бумаги, окрашенной в чрезвычайно ровный жёлтый цвет, и накроем его сверху листом чёрной бумаги, в котором прорезано отверстие в форме квадрата, тогда перед нашими глазами будет находиться жёлтый квадрат; если кто-либо станет передвигать желтый лист из стороны в сторону, так, чтобы мы этого не заметили, то перед нашими глазами в каждом акте восприятия будут разные квадраты, а нам будет казаться, что всё один и тот же квадрат, и это не вследствие недостатка памяти, а вследствие неполной индивидуализации восприятия.[20]
Есть у неона черта, резко выделяющая его среди других благородных газов. Это ― ярко-красный цвет излучения, причем интенсивность и оттенки свечения неона сильно зависят от напряжения тока, создающего электрический разряд, и примесей других газов. Спектр неона богат, в нём выделено более 900 линий. Наиболее яркие линии составляют пучок в красной, оранжевой и жёлтой части спектра, на волнах от 6599 до 5400 ангстрем.[32]
Умение жить в «чужих» условиях для кристаллов является почти правилом. Если для перевода пара или жидкости в чужие области существования приходится прибегать к различным ухищрениям, то кристалл, напротив, почти никогда не удается заставить остаться в границах, отведенных ему природой. Перегревы и переохлаждения кристаллов объясняются трудностью преобразования одного порядка в другой в условиях крайней тесноты. Жёлтая сера должна при 95,5°С превращаться в красную. При более или менее быстром нагревании мы «проскочим» эту точку превращения и доведём температуру до точки плавления серы 113°С. Истинную температуру превращения проще всего обнаружить при соприкосновении кристалликов. Если их тесно наложить один на другой и поддерживать температуру 96°С, то жёлтый будет съеден красным, а при 95° С жёлтый поглотит красный. В отличие от перехода «кристалл ― жидкость» превращения «кристалл ― кристалл» задерживаются обычно как при переохлаждении, так и при перегреве. [34]
Уже первые полёты к Венере показали, что перед нами экзотический мир, совершенно не похожий на Землю, процессы формирования которого до сих пор во многом остаются загадкой. На поверхности планеты господствует адская жара (460 градусов Цельсия) и чудовищное давление (90 атмосфер). Поверхность скрыта от наблюдателя 20-километровой толщей сернокислотных облаков, неизвестные примеси в которых придают планете желтоватый оттенок.[35]
— Дмитрий Титов, «Венера-Экспресс» — первая европейская миссия к планете Венера», 2006
Жёлтый цвет в публицистике и документальной литературе
...трава устилавшая сію степь была обыкновенная Polygonum aviculare. Но что удивленія достойно было въ оной, то она въ одномъ мѣстѣ покрывала землю на нѣсколько саженъ въ доль и поперегъ собою вся красная, какъ листы, такъ и стебли, въ другомъ подлѣ перваго жёлтая, а индѣ какъ должно зелёная; причины различія таковыхъ цвѣтовъ на одномъ полѣ другой показать не льзя, какъ отъ росы во время утренниковъ полосами на траву ложащейся и холодностію своею премѣну зеленаго цвѣта причиняющей, что кажется и естественно...[36]
— Василий Зуев, «Путешественныя записки отъ С. Петербурга до Херсона въ 1781 и 1782 году», 1787
Шах хвалился войском, цветущим состоянием художеств и торговли, пышностию, великолепием и, показывая князю Звенигородскому свои новые палаты, говорил: «ни отец, ни дед мой не имели таких». Показывал ему и все свои редкие сокровища: жёлтый яхонт, весом во 100 золотников, назначенный им в дар царю, богатое седло Тамерланово, латы и шлемы работы персидской.[37]
— Николай Карамзин, «История государства Российского» (том десятый), 1823
Цвет производит на нас раздражающее или успокаивающее действие, во-первых, смотря по тому, раздражает или успокоивает он наши нервы; цвета яркие раздражают нервы, особенно красный цвет; голубой и зеленый цвет успокоивают нервы, на них отдыхает глаз, успокоивается и душа. <...> Красный и жёлтый раздражают глаз, голубой и зеленый успокоивают его. Но эстетическое действие их зависит также и от того, какие предметы напоминают они. Красный цвет ― цвет крови, цвет бешеной страсти, от которой вся кровь бросается в лицо; цвет гнева ― он раздражителен и вместе страшен...[4]
...мы можем иметь очень ясное понятие об общей природе психической силы, самое точное знание о световых колебаниях эфира и строении нервной системы, и все-таки мы никогда не будем в состоянии с очевидностью вывести, почему на одни колебания сознание отвечает ощущениями красного цвета, на другие, положим, жёлтого. От чего зависит такая невозможность, объяснить нетрудно. A priori выводимо только то, что во всей полноте своего содержания допускает отчетливое логическое определение. Но попытайтесь указать отчётливый логический признак, которым восприятие красного цвета отличается от восприятия желтого? Во всех наших психических состояниях мы имеем нечто непосредственное, прямо данное, в своей внутренней индивидуальности неопределимое. В этом отношении творчество нашей чувственности вполне совпадает со всеми другими видами духовного творчества, между прочим с творчеством художественным.[10]
Пыль, песок и мелкие камешки крутятся в воздухе, точно снег во время метели. Пыль залепляет глаза, а верблюды, отпущенные на покормку, несмотря на голод, возвращаются и ложатся. Замечательно, что как бы ни сильна была буря, но к закату солнца она вдруг стихает, точно под влиянием сверхъестественной силы. В это время вся атмосфера кажется окрашенною в желтый цвет.[38]
— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891
Запрещалось «купцам, мещанам и всяким господским людям иметь кареты, сани, одноколки, роспуски или дрожки вызолоченные, или высеребряные, или иным чем украшенные, кроме одной краской и лаком покрытых, по произволу выбирая цвет окраски». Что же касается извозчичьих экипажей, то для них всех обязателен был, в отличие, жёлтый цвет. Это правило соблюдалось во всей России до второй четверти XIX века.[13]
— Василий Авсеенко, «200 лет С.-Петербурга». Исторический очерк, 1903
Японцев причисляют, как известно, к «жёлтой» или «монгольской» расе. Это название ― «жёлтая» раса ― было предложено уже давно; еще Блуменбах, в XVIII веке, приписывал монгольским народам жёлтый цвет кожи, который он определял точнее как средний между цветом пшеничного зерна и сухой апельсинной корки. Но в особенности названием этим стали пользоваться с 30-х годов XIX века, со времен известного естествоиспытателя Кювье, который принимал три главные расы или породы человечества: белую, желтую и черную.[39]
Вода не должна иметь никакого цвета. Жёлтый цвет воды указывает на содержание в ней гумусовых веществ (если вода прозрачна) или глины (если вода мутна).[40]
Малиновый шерл встречается: в кристаллах редко прозрачных, переходящих в бурожёлтый, зеленоватожёлтый, бледножёлтый цвет и по оконечностям в золотистый прозрачный...[41]:130
...есть топазы, которые с одного бока кажутся голубыми, а с другого винно-жёлтыми. При этом цвет всего камня не меняется, но окраска так распределена, что нам кажется, будто цвет камня изменился.[42]
Желтый цвет стекла перед рефлектором (солнце) имеет много общего с зелёным тоном и требует гримирования лица в ярких красных тонах. Жёлтые краски поглощаются. Особенно важно это в настоящее время, когда почти ни одна постановка не обходится без прожектора.[43]
— Юрий Писаренко, Хрестоматия актёра, 1930
Но в спектре были не только незнакомые линии нового газа неона. Рядом с ними горела и жёлтая линия. Она была тусклой, но всё же Рамзай ее заметил. Он точно измерил её положение в спектре. Сомнений у него больше не оставалось. Это была жёлтая линия D3, спектральная линия гелия. Значит, все-таки Рамзай оказался прав. Гелий — таинственный солнечный газ — и в самом деле содержится в воздухе. Вместе с воздухом он окружает нас со всех сторон и входит в наши лёгкие.[17]
Тонкими платиновыми щипчиками взял он маленький кристаллик соли и сунул в пламя горелки. Бесцветное пламя сразу перестало быть бесцветным. Как только попала в него поваренная соль, оно разгорелось ярче и пожелтело. А комнату наполнил удушливый запах хлора. Этому запаху Бунзен не удивился. Ведь поваренная соль состоит из двух веществ: хлора и натрия. Вот она и распалась на свои составные части в жарком пламени горелки, и хлор растекся по комнате. Но почему же пламя из бесцветного сделалось желтым? Что окрасило его в желтый цвет — газ хлор или металл натрий? Чтобы узнать это, Бунзен решил повторить опыт, но только вместо поваренной соли взять вещества, в которых будет натрий, а хлора не будет, — например, соду, глауберову соль, бромистый натрий. Если пламя и при этих опытах окрасится в желтый цвет — значит, все дело в натрии. Так и оказалось: и от соды, и от глауберовой соли пламя сразу пожелтело.[17]
Даже несмотря на то, что нормальный человек реагирует на все это, конечно, менее интенсивно, чем м-м Эмилия К. при виде красного цвета, ― художник хорошо знает эффекты своей палитры. И не случайно, что для двигательного урагана своих «Баб» Малявин заливает холст разгулом ярко-красного цвета. Очень близкое к этому пишет опять-таки Гёте. Красный цвет он делит на три разновидности: красный, красно-жёлтый и жёлто-красный. Из них желто-красному, то есть тому, что мы назвали бы… цветом «танго», он приписывает именно такие же «способности» психически воздействовать: Активная сторона достигает здесь высшей энергии, и не мудрено, что энергичные, здоровые, малокультурные люди находят особенное удовольствие в этом цвете. Склонность к нему обнаружена повсюду у диких народов. И когда дети, предоставленные сами себе, занимаются раскрашиванием, они не жалеют киновари и сурика.[18]
Каждый из двенадцати мужчин имеет какую-либо аномалию в цветовосприятии, из женщин ― каждая сотая. Но это обстоятельство не мешает заниматься подводным спортом. Красный свет не проникает ниже глубины 5 м, на глубине 10 м исчезает оранжевый цвет, а на 20 м ― жёлтый. На небольших глубинах погружения преобладает жёлтый цвет, который наиболее хорошо воспринимается глазом. Спортсмен дальтоник по красно-зелёному цвету может иметь некоторые затруднения у поверхности воды.[22]
— Юрий Юдинцев, «Проблемы видения под водой», 1967
Вот что писали про кадмиевую желть в первой русской «Технической энциклопедии», выпущенной в начале XX века: «Светлые жёлтые тона, начиная с лимонно-жёлтого, получаются из чистых слабокислых и нейтральных растворов сернокислого кадмия, а при осаждении <сульфида кадмия> раствором сернистого натрия получают тона более тёмно-жёлтые. Не малую роль при производстве кадмиевой желти играет присутствие в растворе примесей других металлов, как, например, цинка. Если последний находится совместно с кадмием в растворе, то при осаждении получается краска мутно-жёлтого тона с белесоватым оттенком. <...> Тем или иным способом можно получить кадмиевую желть шести оттенков, начиная от лимонно-желтого до оранжевого… Краска эта в готовом виде имеет очень красивый блестящий жёлтый цвет.[44]
Вопреки своему цвету жёлтая крыса никогда не изменяет. Новая любовь для жёлтой крысы возможна лишь в изменившихся обстоятельствах, связанных с утратой друга.
Жёлтую крысу невозможно бросить без реальной потери своего собственного «я».
Обычно жёлтая крыса любит ушами, но если не получается, то и в мечтах.
Желтая крыса никогда не отступает от намеченного, хотя где-то и слышала, что движенье все, а цель ничто.
Встретить желтую крысу на своем пути — к счастью. Тем более если вам известно, что это такое.
...древность дилижанса придавала ему историческую занимательность; он был, вероятно, не только свидетелем многих переворотов, но, очевидно, принимал в них даже личное участие; облупленная жёлтая краска наружных стен его, искалеченная, заржавленная оковка ― ясно говорили, что ему не раз приводилось лежать поперек улицы и служить подкреплением баррикады...
У сестры образовался в желчном пузыре камень; камень этот стремится выйти и на пути своем где-то застрял, причиняя ей страшную боль и, вследствие своего положения, задерживая естественное излияние желчи. Последнее обстоятельство причинило так называемую желтуху; она вся с ног до головы окрашена теперь в резкий жёлтый цвет, производящий на взгляд очень тяжелое впечатление.[9]
Кажется, что огромный желтый шарф обмотан вокруг конуса горы, вершина которой тоже желтая, ослепительно желтая под яркими лучами солнца. Я подымаюсь по узкой тропинке, которая извивается по пеплу и лаве, поворачивает то вправо, то влево и возвращается назад, крутая, скользкая и твердая. Местами вы видите окаменевший каскад серы, который излился из расселины, подобно водопадам, низвергающимся в швейцарских горах.
Это похоже на ручей из феерии, на застывший свет, на поток солнечных лучей.
Наконец я добираюсь до вершины — до широкой площадки, окружающей большой кратер. Земля дрожит, и передо мной из отверстия величиной с человеческую голову неистово вырывается огромный фонтан пламени и пара, а с краев этого отверстия стекает жидкая сера, позолоченная огнем. Она образует вокруг этого фантастического источника желтое, быстро затвердевающее озеро.
Дальше другие расселины также извергают белый пар, подымающийся тяжелыми клубами в синем воздухе.
Я не без страха ступаю по горячему пеплу и лаве и дохожу до самого края большого кратера. Трудно представить себе зрелище более неожиданное и поражающее.
На дне огромной чаши, называемой «фосса», шириною в пятьсот метров и около двухсот глубиною, штук десять гигантских расселин и широких круглых отверстий изрыгают огонь, дым и серу со страшным шумом кипящих котлов. Спускаюсь по склону этой пропасти и прохожу у самого края разъяренных пастей вулкана. Все желто вокруг меня, у моих ног и надо мною, ослепительно, умопомрачительно желто. Все желто: почва, высокие стены кратера и самое небо. Желтое солнце льет в клокочущую бездну пылающий свет, который в соединении с жаром этой серной чаши причиняет боль, словно ожог. И видишь, как кипит текущая желтая жидкость, видишь, как расцветают причудливые кристаллы, как пенятся кислоты ярких и странных оттенков на раскаленных губах очагов.[11]
Девиль был опять у нас и в разговоре со мной выразил надежду, что и я поеду когда-нибудь прогуляться в его карете с Наташей и с моей малюткой и что он намерен заказать четырёхместную карету, вместо двухместной, для того чтоб нам было просторнее сидеть в ней. Он сказал, что желает иметь желтую карету. На эти слова Огарёв возразил, что, по его мнению, желтый цвет нейдет для экипажа. Тогда Девиль пристально посмотрел на Огарева, ища какой-то тайный намёк в этом безразличном замечании. Девиль становился все страннее, по моему мнению, и втайне я начинала находить, что жёлтый цвет идёт к нему.[45]
Жёлтый он ощущал мучительно, но неглубоко. Жёлтый цвет для него не играл важной роли в мирах искусства, он был как бы фоном, но здесь он появлялся в периоды обмеления души, «пьянства, бреда и общественности» (слова Александра Александровича), клубился жёлтым туманом, растекался ржавым болотом или в «напряжении бреда» (слова Александра Александровича) горел желтым закатом.[46]
Первая повесть, прочитанная мною на шестом году жизни, была какая-то полусказочная повесть из жизни океанийцев, но я помню лишь, что книжечка была тонкая и в синем переплёте и в ней были картинки очень жёлтого цвета, одна картинка изображала коралловые острова, покрытые пальмами, — и я так её запомнил, что, когда в 1912 году впервые увидел коралловые острова в Тихом океане, приближаясь к Тонга, Самоа и Фиджи, я вздрогнул и в каком-то запредельном свете почувствовал себя в усадьбе Гумнищи пятилетним ребёнком.[47]
Он скрежещет кривою улыбкой; лицо очень бледное, старообразное; жёлтая пара; как камень шершавый, с которого жёлтенький лютик растет; так конфузлив, как листья растения «не-тронь-меня»; чуть что ― ёжится: нет головы; лицом ― в плечи; лишь лысинка![48]
Мне очень нравятся каспийские пароходы. Они хорошо выкрашены в желтый цвет. Масса жёлтых пароходов будет дымить в двух новых портах, где их будут строить...[49]
...где отдыхали богатые москвичи, дачи строили архитекторы. Они были крыты железом, с фонтанами перед террасой, с металлическим журавлем, из горла которого била струя воды. В садах стояли столбы, увенчанные зеркальными шарами. Дачи были крашены в жёлтый цвет, украшены разными финтифлюшками, голубыми и красными.[50]
Катя поставила ей скамейку под ноги; старуха не поблагодарила ее, даже не взглянула на нее, только пошевелила руками под желтою шалью, покрывавшею почти всё её тщедушное тело. Княжна любила желтый цвет: у ней и на чепце были ярко-желтые ленты.
Елисавета почти всегда носила жёлтые платья. Она любила жёлтый цвет, курослеп и золото. Хотя она и говорила иногда, что носит жёлтое, чтобы не казаться слишком красною, но на самом деле она любила жёлтый цвет просто, искренно и бескорыстно. Желтый цвет радовал Елисавету. В этом было очень далекое, досознательное, воспоминание, словно из иной жизни, прежней.
Подвигаясь далее вдоль подножия утёса, геологи скоро достигли места, где темно-красный цвет сменялся черным с желтыми и красными пятнами и жилками. Здесь опять оказался сплошной магнитный железняк. Немного далее, более разрушенные, изрытые ложбинками утесы были ярко-желтого и зеленовато-желтого цвета. В них Каштанов признал свинцовые охры и окисленные свинцовые руды, в которых на глубине мог быть скрыт массивный свинцовый блеск. Ещё дальше вверх по ущелью на склоне возвышался большой утёс, привлекавший к себе внимание своим темно-зеленым цветом; издали казалось, что он покрыт мхом или лишаями.[14]
Там, за голыми сучьями тополей, падая с зенитной высоты, наступала ночь, и только где-то вдали, на закраинах горизонта, еще желтела смутная полоска неба, жёлтая ― как жёлт по осени тугой гусиный жирок. То был любимый его цвет, кадмий; он напоминал ему о природе, о гусиных перелетах, об охотах, на которые езживал в молодости, о сугробистых перелесках с можжевелиной на опушке, о том жадном, головокружительном волненье, с каким смотрит горожанин на незатоптанные одуванчиковые полянки.[16]
― А что такое Жёлтая страна? ― спросила Маша. Толстяк сел подле неё на скамейку.
― Жёлтая страна, ― сказал он, ― это страна, в которой растут подсолнечники, одуванчики и куриная слепота. Жители этой страны едят гороховый суп и все до одного больны жёлтой лихорадкой.
— Вениамин Каверин, «О Мите и Маше, о Весёлом трубочисте и Мастере золотые руки», 1939
Теперь её Византия была не только таинственным соединением мерцающих, оплывающих пятен, которые медленно поднимались в тёмный, тоже мерцающий купол. Теперь её Византия пела: жёлтый, как осенняя листва, пел настойчивый жёлтый цвет, беспокойный красный звучал, как альт, синий ― низкий звук виолончели ― вторил ему задумчиво и осторожно.[23]
Может быть, я и сам кажусь кому-то такой же точно жёлтой стрелой, упавшей на скатерть. А жизнь — это просто грязное стекло, сквозь которое я лечу. И вот я падаю, падаю, уже черт знает сколько лет падаю на стол перед тарелкой, а кто-то глядит в меню и ждет завтрака… <...>
Тот, кто отбросил этот мир, сравнил его с жёлтой пылью. Твоё тело подобно ране, а сам ты подобен сумасшедшему. Весь этот мир — попавшая в тебя жёлтая стрела, поезд, на котором ты едешь к разрушенному мосту.[25]
Наша Земля ― голубая, Луна ― серебряная, а Венера ― чёрная. И если бы мы опустились на неё, то увидели бы, что небо у этой удивительной планеты красное, а облака ― жёлтые. Венеру иногда так и называют ― «планета жёлтых облаков».[26]
— Валентин Постников, «Путешествие Карандаша и Самоделкина на «Дрындолете», 1997
Машина миновала заросли шиповника, усыпанные нежно-жёлтыми цветами. И словно в пандан к ним ― на просторной поляне, куда поднялась машина, ― то там, то здесь виднеются такие же пронзительно жёлтые пятна цветущего адониса. Художники называют это сочетание «яичница с луком». На картине получается по́шло. А в жизни ― глаз не оторвать.[27]
— Людмила Синицына, «Жена тополя», 1999
— Зачем все-таки эта субмарина покрашена в жёлтый цвет? Не только же из-за Битлз?
— Конечно не только. Я говорил: это чтобы тест-драйв получится более зрелищным.[53]
Заметил я, что жёлтый этот цвет
Особенно льстит сердцу патриота;
Обмазать вохрой дом иль лазарет
Неодолима русского охота;
Начальство также в этом с давних лет
Благонамеренное видит что-то,
И вохрятся в губерниях сплеча
Палаты, храм, острог и каланча.[6]
Спрошу ли ум, в чём жёлтый цвет,
Душа сейчас поёт ответ,
Я вижу круг, сиянье, сферу,
Не золото, не блеск его,
Не эту тяжкую химеру, <...> Подсолнечник, цветок из Пе́ру...
А когда пошли миром грозы ―
Мужики на фронт, бабы ― в слёзы
В желтом мареве горизонт,
А нас из лагеря, да на фронт! Севастополь, Курск, город Брест…
Нам слепил глаза желтый блеск.
А как желтый блеск стал белеть,
Стали глазоньки столбенеть!
Ох, сгубил ты нас, жёлтый цвет!
Мы на свет глядим, а света нет![21]
↑Леонардо да Винчи Научное наследие. Избранные естественнонаучные произведения. Ред., пер., статья и коммент. В.П.Зубова. — Москва: Изд-во Акад. Наук СССР, 1955 г. — 1028 с.
↑ 123Севергин В. М. Начертаніе технологіи минеральнаго царства, изложенное трудами Василья Севергина... Томъ первый. С. Петербургъ. При Императорской Академіи Наукъ. 1821 г.
↑ 12Ги де Мопассан. Полное собрание сочинений в двенадцати томах, том 9. — М.: Правда, 1958 г.
↑Д. С. Мережковский. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Большая серия. — СПб.: Академический проект, 2000 г.
↑ 12В. Г. Авсеенко, «200 лет С.-Петербурга». Исторический очерк. — СПб.: Изд. С.-Петербургской городской думы, 1903 г.
↑ 12Обручев В.А. «Плутония. Земля Санникова». — М.: Машиностроение, 1982 г.
↑Пришвин М.М. «Дневники. 1928-1929». ― М.: Русская книга, 2004 г.
↑ 123Леонов Л.М., Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 5. - М.: «Художественная литература», 1983 г.
↑ 1234М. П. Бронштейн «Солнечное вещество». — М.: Детиздат ЦК ВЛКСМ, 1936 г.
↑ 12Эйзенштейн С. М.. Избранные произведения в 6 тт. ― М.: Искусство, 1968 г.
↑ 12Б. Пастернак. Стихотворения и поэмы в двух томах. Библиотека поэта. Большая серия. Л.: Советский писатель, 1990 г.
↑ 12Лосский Н. О. Обоснование интуитивизма. — М., «Правда», 1991 г.
↑ 12Галич А. Сочинения в 2 т. Т. 1. — М.: Локид, 1999 г.
↑ 12Ю. Юдинцев. Проблемы видения под водой. — М.: журнал «Спортсмен-подводник». № 17, 1967 г.
↑ 12В. Каверин. «Пурпурный палимпсест», — М.: «Аграф», 1997 г.
↑ 12Виктор Астафьев Собрание сочинений в пятнадцати томах. Том 5. — Красноярск, «Офсет», 1997 г.
↑ 12Виктор Пелевин. Собрание сочинений в трёх томах. Том 1. — М.: Вагриус, 2001 г.
↑ 12Валентин Постников. Приключения Карандаша и Самоделкина на «Дрындолете». ― М.: Рипол-классик, 1997 г.
↑ 12Людмила Синицына, «Жена тополя». — М.: журнал «Дружба народов», №4 за 1999 г.
↑И. И. Лепёхин. Дневныя записки путешествія доктора и Академіи Наукъ адъюнкта Ивана Лепехина по разнымъ провинціямъ Россійскаго государства, 1768 и 1769 году, в книге: Исторические путешествия. Извлечения из мемуаров и записок иностранных и русских путешественников по Волге в XV-XVIII вв. — Сталинград. Краевое книгоиздательство. 1936 г.
↑Собрание сочинений Н. И. Костомарова в 8 книгах, 21 т. Исторические монографии и исследования. СПб., Типография М.М.Стасюлевича, 1904. Кн. 8, Т. 19.
↑Д. Н. Анучин, Географические работы. — Москва: Государственное издательство географической литературы, 1959 г.
↑Ирина Радунская, По следам оловянной чумы. — М.: «Огонек», № 33, 1959 г.
↑Д. Титов. «Венера-Экспресс» — первая европейская миссия к планете Венера. — М.: «Наука и жизнь», № 1, 2006 г.
↑В. Ф. Зуев. Путешественныя записки Василья Зуева отъ С. Петербурга до Херсона въ 1781 и 1782 году. — Въ Санктпетербургѣ, при Императорской Академіи Наукъ 1787 года
↑Н. М. Карамзин. «История государства Российского»: Том 10. — СПб.: Тип. Н.Греча, 1816—1829 гг.
↑«Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии». Обработаны по подлинным его сочинениям М. А. Лялиной. — СПб. 1891 г.
↑Д. Н. Анучин, «Географические работы». — М.: Государственное издательство географической литературы, 1959 г.
↑Ф. Ф. Эрисман.Избранные произведения: в 2 т. — М.: Медгиз, 1959 г.
↑А. Е. Ферсман. Драгоценные и цветные камни России. Том I. — Петроград: 4-я Государственная Типография, 1920 г.
↑А. Е. Ферсман. «Занимательная минералогия»: — Свердловск. Свердловское книжное издательство, 1954 г.
↑Писаренко Ю. (сост.). Хрестоматия актера: Сборник. — М: Теакинопечать, 1930 г.
↑В. В. Станцо. Кадмий. — М.: «Химия и жизнь», № 9, 1970 г.
↑Книпович Е. Ф.. Воспоминания. Дневники. Комментарии — М. Советский писатель 1987 г. 144 с.
↑К. Д. Бальмонт. Стозвучные песни: Сочинения (избранные стихи и проза). — Ярославль: Верх.-Волж. книжное изд-во, 1990 г.
↑Андрей Белый. «Начало века». - М.: Художественная литература, 1990 г.
↑К.Г. Паустовский. «Золотая роза». — М.: «Детская литература», 1972. г.
↑К. А. Коровин. «То было давно… там… в России…»: Воспоминания, рассказы, письма: В двух книгах. — Книга 2. Рассказы (1936—1939); Шаляпин: Встречи и совместная жизнь; Неопубликованное; Письма. — М.: Русский путь, 2010 г.
↑Ф. Д. Крюков. «Мать». — СПб., журнал «Русское Богатство», № 12 за 1910 г.
↑А. Гайдар. Собрание сочинений в трёх томах. Том 2. — М.: изд. «Правда», 1986 г.
↑Ошибка цитирования Неверный тег <ref>; для сносок розов не указан текст
↑Богданов А. А. Стихи, — М., Государственное издательство художественной литературы, 1936 г.
_by_Paul_Klee,_1937.jpg)
.jpg)
